Anamorphosis

Она выглянула из гостиной в холл и остановилась у ступеней, раздумывая, что делать. У нее не было плана. Разумным поступком стали бы поиски какого-нибудь подходящего зеркала, чтобы быстрее выбраться отсюда, но любопытство взяло верх над здравым смыслом.

Побывать здесь, и уйти без ответов? Нет уж!

Джуд задумалась — а чего, в действительности, добивалась Камила, если, конечно, то была она? Тварь давно могла выследить девушку и убить. Могла осуществить свою месть, стоило жертве переступить порог магазинчика. Здесь крылось что-то другое.

Девчонка нужна была Камиле живой, чтобы открыть портал. Тварь сама хотела попасть в это место. Но зачем? Что она рассчитывала здесь найти?

Что или кого?

Девушка решила воспользоваться случаем и тщательно обыскать особняк. Но для начала необходимо было проверить наличие ноутбука и разобраться, в какую версию поместья ей посчастливилось угодить.

Джуд ступила на первую ступеньку и замерла, зацепившись глазами за веерное окошко над лестницей.

Она вспомнила, что уже его видела. Тогда в него сквозил лунный свет, теперь за стеклом кружились снежинки, и проглядывался кусок хмурого, зимнего неба.

«В особняке должен быть тайник, где он прятал свои записи».

Девушка лишь сейчас поняла, на что смотрит.

Полукруг, разделенный двумя перекладинами на три равных секции.

«Он мог намекнуть, дать подсказку, на случай, если с ним что-то случится. Ты могла не понять этого? Какая-то мелочь в нашем доме. Незначительная деталь. Картина. Книжная полка. Трещина в стене…»

Джуди бросилась ощупывать раму, и, отыскав под ней щель, чуть не расплакалась от переизбытка чувств. Углубление было достаточно глубоким, чтобы просунуть туда руку и натолкнуться на корешок тетради.

«…Она сказала, что мне нельзя ходить на похороны. Так и сказала «нельзя» — в крайне категоричной форме, конечно, тут же объяснив это беспокойством о моем состоянии в последнее время. После долгих препирательств я все-таки потащился на кладбище. Было очень мерзко, непрекращая шел дождь. Жалко маму девчонки. Да так сильно, что я не решился подойти к ней, чтобы что-то сказать. И что бы я сказал?

«Простите, что не спас вашу дочь?»

Дерьмо.

…я опять пошел на остров посмотреть на эту сраную реку. Как же я ненавижу воду, боже. От одного ее вида так мерзко на душе, что хоть в Данверсе топись. Или в Портере. Или в Крейне. Не понимаю, какого черта в нашем городе столько этих поганых рек, холодных, грязных и омерзительных.

Пока я там ошивался, что-то зашуршало в кустах. Я думал, что туда забрела чья-нибудь собака. Не дай бог еще кто из соседей, но…

Там стояла она. Та чертова девчонка, которую закопали неделю назад. Стояла и пялилась на меня своими круглыми глазами».

Джуди бежала к реке, не помня себя.

Кроссовки мгновенно промокли, утопая в предвесеннем рыхлом снегу. Холод жалил разгоряченную кожу, открытую легкой, летней одеждой. Плети кустарника оставляли на плечах и руках алые полосы.

Она остановилась у переправы, переводя дух. Воздух вырывался из пылающих легких рваными облачками пара.

Деревья спали под снежными шапками, но там, под ними, теплилась жизнь, готовясь пробиться наружу и сделать новый виток. Течение тащило монументальные льдины. Скоро в Новой Англии наступит весна.

За ажуром веток кустарника проглядывалась темная фигура.

На острове кто-то был.

Конец первой книги