Anamorphosis

— Убирайся, — приказал он, — я не собираюсь терпеть твои инфантильные истерики. Справлюсь без тебя.

— Но…

— Прочь!

Джуд зажмурилась, ожидая, что сейчас случится что-нибудь страшное, но дом не обрушился ей на голову. Ее кожи коснулась легкая вечерняя прохлада, а слух уловил звуки города — шум машин, пение птиц и далекий, неразборчивый музыкальный мотив. Осторожно приоткрыв веки, девушка нашла себя посреди Мэгэзин Стрит.

Джуди стояла на противоположной стороне улицы от особняка, прижимая к груди свой тяжелый рюкзак и смятое в комок пальто. Она спешно застегнула рубашку на все пуговицы, даже на верхнюю, тут же впившуюся ей в горло.

И медленно побрела вперед, едва передвигая ватные, негнущиеся ноги. Вскоре рядом с ней остановилось такси, и водителю был прекрасно известен адрес, куда ее нужно было доставить.

Джуди смутно помнила, как добиралась домой. Эмоции схлынули волной ночного моря, оставив после себя лишь опустошение и чувство вселенской усталости. Глаза слипались.

Неудивительно, что двигаясь, как сомнамбула, девушка врезалась в поджидавший ее на ступеньках сюрприз, которым была задремавшая Габриэлла.

Мулатка сидела прямо на лестнице, обняв себя руками, а ее чудесные вьющиеся волосы пребывали в сонном беспорядке.

— Габи? — воскликнула Джуд и потрясла подругу за плечо.

— Да… еще пять минут… — пробормотала та в ответ, тут же распахнула глаза и сказала так бодро, словно вовсе не спала на своем посту, — Детка! Mierda! Я так волновалась!

Девушки крепко обнялись.

— У меня есть с собой текила, — зевая, поведала Габи, — и я жду от тебя объяснений.

Джуди улыбнулась и погладила подругу по волосам.

— Мне действительно есть, что тебе рассказать, — призналась она, предчувствуя, что эта ночь станет одной из самых долгих в ее жизни.

Глава девятая. Джуди наносит ответный удар

Уравнение с одной бутылкой текилы и двумя тщедушными девушками неминуемо грозило обернуться катастрофой. Но Габриэлла страстно жаждала откровений, а Джуд была слишком истощена, чтобы дать отпор или оценить возможные риски. Почему бы и нет? Похмелье и утренняя неловкость станут справедливой платой за облегченную душу. Без сомнения, Габс заслуживала благодарности, подставив плечо в нужный момент.

К несчастью, наблюдательная мулатка не смогла удержаться от шпильки в адрес потрепанного вида подруги, зато сонливость, как рукой сняло. Джуд мгновенно взбодрилась.

— Я, конечно, очень рада за тебя, детка, — ядовито проговорила Габриэлла, — но то, что твоя личная жизнь воскресла из мертвых — не повод вести себя по-скотски.

Джуд чуть не выронила на пол кружки, выуженные из кухонного шкафчика.

Ее личная жизнь была все также мертва. Воскрес кое-кто другой, если это слово вообще применимо для случая.

— Я… — она замялась, и стала оправдываться, — я ездила в Салем, я же…

— Ты ездила в Салем, положим, — оборвала ее подруга, — а потом тебя хорошенько оттрахали. Оно заметно, знаешь ли. Но ты могла улучить минутку на звонок мне.

— Вообще-то нет, меня не… — проблеяла Джуди. Она сдалась. — Прости.

— Ну да, ну да. У тебя рубашка не на те пуговицы застегнута. Так и задумано?

Джуд зарычала сквозь стиснутые зубы, проклиная свою невнимательность.

В холодильнике нашлась позабытая упаковка апельсинового сока и, оставив мечты о гренадине или свежем лайме, она предложила довольствоваться малым. Габи не возражала. Как девушка, периодически перескакивавшая на испанский, она явно обладала немалым опытом употребления настойки из агавы в любых вариациях.

Они развалились на старом диванчике в тесной гостиной. Недавно Джуд передвинула его на другое место, туда, где прежде стояло злосчастное зеркало. Чтобы ничто уж точно не напоминало ей о недолгом обладании роковым предметом.

— С твоей мамой все в порядке? — спросила Габи, опрокинув в себя напиток с жаждой путника, неделю скитавшегося по пустыне. На ее оливковой коже заиграл очаровательный румянец.

Вот как она это делает! — изумилась Джуд. Краснеть мило и соблазнительно — почти искусство. Габриэлла точно не выглядела, как переспелый помидор, или человек, подхвативший тропическую лихорадку, расходящуюся по телу некрасивыми пятнами.

— Да, все хорошо, — отчиталась Джуди.

— Тогда что случилось? — надавила подруга, — с чего вдруг ты так спешно помчалась домой?

Джуд задумалась, мысленно фильтруя факты, которыми могла бы поделиться с Габи, не рискуя разрушить их дружбу. И прослыть сумасшедшей.

Она собиралась поведать хотя бы часть своей истории, но была вынуждена подвергнуть каждое слово жесткой цензуре. Как минимум, Габриэлла едва ли адекватно воспримет экстраординарные новости о том, что по улицам Нового Орлеана нагло разгуливают вампиры, ведьмы, колдуны и неизвестно еще какие потусторонние твари. А Джуди, кстати говоря, входила в их число, о чем до недавних событий и сама не догадывалась.

Она допила свой коктейль и снова наполнила кофейные кружки, сгодившиеся за неимением другой, более подходящей посуды.

— Это долгая история, — уклончиво ответила Джуд. Перед началом исповеди она пригубила еще текилы, прямо из горла. Для храбрости.