Анарео (СИ)

— А вот возьму и научу! — зло ответила медсестра. — Хотя бы ту же Литу. А что? Свидетельство мы ей потом проведем. Неглупая, работать любит, знаю я ее давно. Детей нет. Все, как положено.

Детей нет… Сердце Литы на мгновение сжалось, и она, подхватив красное выщербленное ведро с надписью, сделанной белой краской «кор. № 7», поспешно ушла в другой коридор, не оглядываясь.

А наутро начальница вызвала её к себе.

— Вот что, девочка, — сказала старшая строго. — Хватит тебе полы намывать. С сегодняшнего дня идешь на транспортировку контейнеров. Сестры тебе все расскажут. С обучением я договорилась, будешь ходить два раза в неделю туда, а остальное время работать. Все ясно?

Лита кивнула, ни жива, ни мертва. Она бы предпочла остаться на своем месте, но ответить отказом означало потерять работу.

Еще год женщина прожила в крошечной каморке. А две недели назад переехала сюда — в небольшую комнату в новом квартале Анарео.

Старшая, поздравляя с новым жильем, сказала просто:

— Доучишься, переедешь в нормальный дом. Пока все, что смогла — без свидетельства ничего не дадут, надо подождать выпуска.

Теперь, глядя на то, как кровь медленно бежит по прозрачным шлангам, Лита совсем по-другому стала воспринимать людей. В день перед ней проходили десятки. Были и те, которые умоляли перенести дату дуцента, и те, которые смотрели на нее с плохо скрываемой ненавистью. Как тяжело иногда было отказывать в просьбах, скрывая жалость под молчаливым отрицанием. Как трудно смотреть на согбенных жизнью и нищетой приходящих горожан, на подтянутых, грубо хлопающих дверьми рикутов, считавших процедуру сдачи крови за честь, на бледных, утомленных женщин-одиночек, сдающих дуцент за детей.

Иногда ей страшно хотелось поставить галочку в документах или отдать всю, всю свою кровь за этих людей. Уважение и восхищение сестринским персоналом куда-то пропало — на смену им пришли тяжелые, скользкие мысли, утягивающие Литу на самое дно. Прежняя работа казалась настоящим счастьем — вот бы теперь наливать теплую воду в помеченные белой краской ведра, и смотреть, как бежит из крана горячая струйка, подставлять под неё ладони и ни о чем не думать.

… Пирог почти поспел, и Лита поднялась, чтобы убрать его. В дверь кто-то постучал. Осторожно, несколько раз.

Она замерла. За двадцать лет легко отучиться принимать гостей. Кто же это?

В тихой комнате было слышно, как кто-то замер возле дверей. Занес кулак, чтобы снова постучать — но вместо этого развернулся и пошел по длинному, нескончаемому коридору, разделявшему шесть таких комнат между собой.

Лита не выдержала, подошла и распахнула дверь.

Забранные назад темные волосы, в которых мелькали серебряные прядки, уставшее, ничего не выражающее лицо. И только в глазах — глубоко, на самом дне — спрятано непонятное, чуждое, больное.

Узнала — сразу.

«Что-то вы припозднились. Мы скоро закрываемся. Снимайте обувь у порога, садитесь».

— Простите… Не найдется ли у вас немного молока?

* * *

Анастасия стояла в ожидании ответа. Она бы и не стала спрашивать, но соседка смотрела на неё в странном оцепенении, и было бы невежливо просто уйти.

Лита спохватилась:

— Да, конечно.

Вернулась спустя несколько мгновений, со стеклянным кувшином, наполненным холодным молоком. Протянула.

Анастасия растерялась.

— Да мне ведь немного нужно.

— Берите, берите, кувшин вернете, как сможете. Или… может быть, зайдете? У меня пирог, с ранетами. Сладкий. — Лита знала только одно: ей отчего-то очень нужно, чтобы эта женщина переступила порог.

Бывшая медсестра замялась.

— Заходите, — Лита решительно посторонилась, пропуская внутрь. Пододвинула один из табуретов, доставшихся вместе с жильем.

Пока хозяйка заваривала чай, Анастасия невольно осмотрелась. Простенькая обстановка, круглый столик, небольшая печь.

— Вы давно здесь? Я вас раньше не видела.

— Пару недель всего как, — охотно откликнулась Лита. — Дали комнату от больницы.

— Вы работаете в больнице? — Анастасия удивленно вскинула брови. — Но почему не дом?

— Я еще только учусь, — пояснила хозяйка.

— Надо же, как все поменялось, — изумленно покрутила головой бывшая медсестра. — Раньше до работы не допускали без свидетельства.

Лита обрадовалась возможности завязать разговор.

— Вы медсестра?

— Была… когда-то. — Анастасия с наслаждением отпила горячий чай.

Хозяйка присела напротив, налила кипятка себе, придвинула порезанный пирог.

— Обстоятельства вынудили уйти, — нехотя продолжила женщина. — Ко мне пришла пациентка, сдавать налог, сразу после родов. Анемия, двое детишек, и муж в тот день умер в соседнем корпусе. В общем, пожалела, не знаю почему, не взяла крови столько, сколько нужно было. По документам провела все… думала, докуплю у тех, кто приходит сдавать дополнительно. И не успела, попалась.

Лита замерла, не допив чай.

— А… давно это было?

— Давно. Уже лет двадцать прошло с тех пор. Теперь торгую на рынке овощами. Куда ж меня еще возьмут.