Анарх

— Это вопрос нахождения дыры в доступных данных, — сказал он. — Перемещение и переназначение адептов-специалистов Механикус из другого предприятия в это. Эти переводы были осуществлены после прибытия в город боевого корабля Армадюк. Так же, классификация некоторых данных специфична для ордоса. Значит, путем исключений, мы можем увидеть... специалистов переместили в это место за последние несколько дней. Более высокая сортировка всего входящего трафика относится к указанному месту. Они маскировали то, что делают там, но мы может увидеть эту маску. То, что вы ищете, здесь.

— По вашему мнению, — сказал лидер новоприбывших.

— Вероятность высока, сэр, — сказал Ян Жерик. — Ради достижения нашей сделки, я нацелен на старательное исполнение своей части. Я бы сказал, вероятность девяносто пять процентов. Есть еще одно потенциальное место. Здесь. Но здесь, мы думаем, не место для исследований или анализа. Комплекс слишком маленький. Полагаю, что там держат пленника. Предателя, фегата.

Коррод кивнул. — Снаряжение? — спросил он.

— Лежит, в подуровнях, — сказал Ян Жерик.

— Тогда, ладно, — сказал Коррод. — Мы можем начать. Я возглавлю усилия здесь, у основной цели. Ты возьмешь вторичную цель.

Лидер новоприбывших кивнул.

— Мы закроем обе возможности, — сказал Коррод. — Если вторая – фегат, тогда мы получим некоторую справедливость.

Он посмотрел на новоприбывших.

— Снимите эти чертовы робы. Сожгите их.

Люди сняли свои мокрые, голубые шелковые робы, и прошли мимо Яна Жерика, чтобы запихнуть их в железный камин.

— Ты готов, сирдар? — спросил Коррод.

— Да, мой дамогор, — ответил Хадрел. — Его голос приказывает нам, и мы подчиняемся, потому что его голос заглушает все остальные.

V. ПОКИДАЯ САДИМЭЙ

Монастырский воздух пах горением: горящей историей, горящей верой, горящими традициями. Сыны были в доме записей и либрариуме старой Базилики, сметали книги с полок и сбрасывали их в костры, которые горели у низких лестниц. Макколл проходил мимо них, прижав свой нож к спине Олорта, направляя его. Его инструкции были незамысловатыми, и он донес их до Олорта на его языке: привлечешь внимание ко мне и умрешь первым.

Некоторые из сынов даже отдавали ритуальные салюты – рука на рту – дамогору и его сирдару, когда они проходили. Униформа сирдара едва адекватно сидела. Человек был как выше, так и шире, чем Макколл. Но старший разведчик сделал несколько подгонок, надеясь, что грязь и засыхающая кровь скроют любое несходство, и, к тому же, единая дисциплина униформы Сынов Сека никогда не казалась точной для него. Для него они все выглядели, как толпа грязных, оборванных варваров, рейдеров пустошей, кто мало заботился о том, если пуговица или эполет отсутствовали, или пара ботинок не была начищены.

Но что он знал? Он был Имперской породы. Он понимал и узнавал униформы Астра Милитарум во всех вариациях. Он мог отличить солдата Трона от солдата не-Трона с первого взгляда из-за культурных особенностей. Но Сыны не были его наследием. Этот разрушенный остров, этот мир, больше не были его культурой. Он был глубоко в сердце Архиврага, намного глубже, чем он был на Гереоне. Какие детали он должен был заметить, какие детали мог он упустить своими чуждыми глазами? Он обнаружил, что одержимо работает с деталями. Грязь на ботинках людей, пятна крови на их залатанных мундирах. Было ли это просто случайно, просто грязь? Или это было каким-то спланированным отличием... знаками, нанесенными, чтобы обозначить кое-что?

Как он подавал себя? Обычаи и привычки Кровавых Племен, с тех заграничных диких миров, откуда Сек и тот ублюдок, Гор, набирали свои войска, были полностью чужды ему.

Макколл воображал себе, что когда, неизбежно, его, наконец-то, раскроют, это будет какая-то смехотворно маленькая деталь, которая выдаст его. Какая-то крошечная Кровавая традиция, которую он не был в состоянии узнать.

Пока они шли по галерее монастыря, он решил, что это может быть шлем. Он застегнул его на лице, противная кожаная маска, закрывающая его нос и рот. Дубленая человеческая кожа, рука без костей, трофей, превращенный в подбородочный ремень, который символизировал жест повиновения Сынов Сека своему Анарху. Именно это. Прикосновение этого к его рту вызывало в нем рвотный рефлекс. Он бы сорвал это, чтобы освободиться от этого, открыть себя, и быть раскрытым.

Они вышли на колоннаду, которая возвышалась над гаванью Базилики. Склон холма под Базиликой почти отвесно спускался к докам и каменным продуктовым хранилищам. Макколл заставил Олорта остановиться рядом с низкой оуслитовой стеной, и посмотрел за нее.

День был серым. В воздухе был дождь. В тридцати километрах перед ним, за неприветливыми водами пролива, находился материк, индустриальные береговые линии и тусклые здания юго-западного Элтата.

Это было тем местом, откуда они забрали его.