Анархия

Моя грудь тяжело вздымалась. Только сейчас я сообразил, что громила больше не шевелится. Из лепешки, некогда бывшей его лицом, хлестала кровь. Его кровью были перепачканы мои руки. У меня ломило костяшки пальцев. Я с дрожью смотрел на содеянное, отчасти стыдясь потери самообладания.

Я поднялся на ноги, быстро огляделся и увидел, что стою один. Рядом валялись три бездыханных тела. Грейс снова исчезла.

Так мне казалось, пока справа что-то не мелькнуло. Грейс как будто появилась прямо из воздуха. Она трусцой приближалась ко мне, сжимая в руках какой-то предмет. Как и я, Грейс была перепачкана в крови; в чьей именно – я не знал. Она приняла на себя достаточно ударов и, естественно, не могла остаться полностью невредимой. От мысли, что она пострадала, мне стало страшно. Сердце неистово колотилось, угрожая выпрыгнуть наружу. Дыхание было учащенным – сказывалось напряжение поединка.

– Что за балаган ты устроила? – сердито спросил я.

Как тут не сердиться? Полезла в гущу опасности без малейшей на то причины. Я бросился навстречу Грейс. Подбегая, я заметил у нее подбитую скулу и несколько кровоточащих ссадин на лице.

– Хейден, это были обычные Звери, – спокойно ответила она, переводя дыхание.

По ее лицу текли струйки пота, смешиваясь с кровью.

– Обычные Звери! – повторил я, сердито глядя на Грейс. – Но их было трое, и у всех – оружие! Какого черта тебя вообще понесло обратно?

Я почти кричал на нее, возмущаясь этой дурацкой беспечностью.

– Я контролировала ситуацию, – ответила Грейс.

Только сейчас она увидела, как ее фокус отозвался на мне.

– Нельзя устраивать подобные штучки! Это опасно.

Мне были противны собственные слова. Получалось, я ее отчитываю. Так оно и было.

– А я и не знала, – ехидно бросила она и нарочно вытаращила глаза.

От этой бравады меня захлестнула ярость. Ее чуть не убили, но ей было как будто все равно. Я ведь мог потерять Грейс. Мне стало не по себе.

– Грейс, неужели ты не понимаешь? Вылазки в город – смертельно опасное занятие. – В моем сердитом голосе прорывалась тревога. – Люди отправляются пополнить запасы и не всегда возвращаются.

– Знаю. – Она перестала хмуриться. – Я просто… не подумала.

– В следующий раз не забывай подумать. У тебя при себе пистолет, но ты почему-то не стреляла. В таких местах нельзя делать что заблагорассудится и лезть неведомо куда, словно ты непобедима. Увы, нет. У тебя, Грейс, потрясающая выучка, но непобедимости она не дает.

Грейс молча смотрела на меня. Мне было не отвести глаза. Казалось, я физически не способен оборвать эту глубинную связь.

– У тебя кровь идет, – сказала она, резко меняя тему разговора.

Ее взгляд скользнул по моей рассеченной губе, и я вдруг почувствовал боль, словно внимание Грейс напомнило телу о последствиях недавней схватки со Зверями.

– И у тебя тоже, – ответил я.

Утихшая было тревога вспыхнула снова. Похоже, Грейс покалечилась серьезнее, чем я думал. Раны на лице – лишь видимая часть.

– Зря ты побежал за мной, – сказала она. – Глядишь, и не пострадал бы.

– Ты всерьез думала, что я не брошусь следом? – удивился я. – Это как? Буду стоять поодаль и смотреть, как трое мразей расправляются с тобой?

– Даже не знаю, о чем я думала, – честно ответила Грейс.

Она пожала плечами и сейчас же поморщилась от боли, но попыталась это скрыть.

– Где у тебя болит? – спросил я, не поддаваясь на ее трюк.

– Нигде, – соврала она и опустила глаза.

– Это не так, – возразил я.

Я чувствовал: Грейс досталось от Зверей, но она не из тех, кто будет охать из-за своих болячек.

– Послушай, тебе, может, и наплевать на свои раны, а мне – нет. Понимаешь? Я спрашиваю: где болит?

Признание, сорвавшееся с моих губ, подействовало на Грейс. Она заморгала.

– Хейден, говорю тебе: я не пострадала! – заявила она, поднимая голову. – Честное слово.

Она глубоко вздохнула, всем видом показывая, что недовольна моей подозрительностью. Я не поверил ее утверждениям, но решил на время оставить эту тему.

– Может, теперь расскажешь, куда и зачем тебя понесло? – спросил я, направляя разговор в другое русло.

Я скрестил руки на груди и стал ждать объяснений, стараясь не обращать внимания на саднящие костяшки.

Грейс открыла рот и тут же опять закрыла, решив обойтись без слов. Она выразительно посмотрела на свои руки. Я и забыл, что она что-то несла. Тихо вздохнув, Грейс протянула находку мне. Ее руки, перепачканные кровью, слегка дрожали.

Беглого взгляда на находку хватило, чтобы у меня гулко заколотилось сердце. Края обгорели. Внутри находку не раз заливала вода, однако предмет сохранил свою цельность. Он показался мне очень тяжелым, словно эмоциональная тяжесть превратилась в физическую. Я молча взял из рук Грейс ее находку. Она тоже молчала.

Я осторожно провел рукой по обгоревшей обложке. Огонь почти уничтожил изящное тиснение. Затем пальцы ощупали корешок, и только потом я решился приподнять обложку. Рука у меня тряслась. Семейный фотоальбом. Я бы узнал его где угодно. Сколько помню, альбом всегда лежал в гостиной, на кофейном столике.