Анархия

Услышав ее признание, я на какое-то время перестал дышать. Потом приподнялся, перевернулся и лег на бок, поближе к ней. Теперь я ощущал тепло ее тела. Грейс тоже лежала на боку, в нескольких дюймах от меня. Я накрыл ее руку своей, потом коснулся ее плеча, шеи и подбородка. Кожа Грейс сама направляла мою руку. Ее челюсть слегка вздрогнула, затем послышался судорожный вздох.

Даже в темноте мне хотелось увидеть каждую черточку ее лица. Я старался запомнить изгиб ее губ и каждый дюйм нежной кожи ее щек. Меня тянуло погрузиться в это мгновение темноты и собственной незащищенности и остаться вместе с Грейс. Я хотел позабыть обо всем, кроме нее, и впустить ее в свою жизнь. Да, впустить, однако стены вокруг моего сердца были высокими и крепкими, делая эту задача нелегкой.

Грейс молчала, когда мой палец вновь заскользил по ее губе. Я ловил ее дыхание, сбивчивое и теплое. Я знал: ее сердце билось так же отчаянно, как мое, вместе со мной наслаждаясь ласками. Затем мое тело, вопреки веленьям разума, почти вплотную подвинулось к ее телу. Теперь их разделяло совсем узкое пространство.

– Хейден… – прошептала Грейс, останавливая мою руку.

Мои пальцы застряли у нее в волосах. Другая рука обхватила ее подбородок.

– Что? – спросил я, слыша свой изменившийся голос.

– У меня сердце бьется быстро-быстро, – прошептала она.

Воздух между нами загустел от напряжения, и слова звучали глуше обычного. Я придвинулся к ней, и по телу пробежала судорога.

– И у меня, – признался я, наслаждаясь резкими ударами, сотрясавшими грудную клетку.

Состояние, которое я сейчас испытывал, было не похоже ни на что. Я сдерживался из последних сил, напрягая волю, и все равно чувствовал, как с каждым ударом сердца моя решимость ускользает сквозь пальцы.

– Хейден, поцелуй меня.

Мне даже показалось, что я это придумал, – настолько тихими и невесомыми были ее слова. Но Грейс чуть придвинулась ко мне, подтверждая реальность просьбы, а потом крепко прижалась. Я судорожно втянул воздух и без колебаний наклонился к ней. Наши губы встретились.

Казалось, окружающий мир перестал существовать. Нервы заискрили и понесли импульсы по всему телу, пробуждая каждую клетку. Везде, где мое тело соприкасалось с ее телом, ощущалось возбужденное гудение. Я прекратил сопротивление, и теперь никакая сила не могла оторвать меня от Грейс. Моя кожа жаждала соприкосновения с ее кожей. Только так я мог унять жгучее отчаяние, вызванное сближением наших тел.

Едва я решился поцеловать Грейс, все мои попытки подавить эти чувства рассыпались в прах. Несмотря на мою внутреннюю борьбу и решимость оставаться сильным, девчонка из Грейстоуна ломала меня по кусочкам, а я ровным счетом ничего не мог с этим поделать.

Глава 23. Страсть

Грейс

Тяжелые удары сердца отдавались в груди; настолько тяжелые, что от них содрогалось все тело. Горячие губы Хейдена, приникшие к моим, растапливали и уносили напряжение этого дня. Поток энергии, протекающей между нами и искрящийся в моих жилах, был настолько осязаемым, что стоило Хейдену придвинуться ко мне, как я испытала ответное притяжение к нему. Каждое мгновение, проведенное с ним, все настойчивее влекло меня к нему.

Мне было не с чем сравнить ощущения, вызванные его поцелуем. Предельно откровенные, лишенные какой-либо сдержанности слова, произнесенные нами, породили удивительное давление в нижней части живота. Когда Хейден целовал меня, это давление распространялось по рукам и ногам. Как редко он показывал свои истинные чувства или откровенно говорил о том, чем заняты его мысли! И потому приглашение лечь на его кровать и увидеть незащищенную сторону его личности воспринималось как что-то почти нереальное.

Вопреки обоюдному нежеланию признаваться нас странным, немыслимым образом тянуло друг к другу.

У меня стучало в висках. Губы Хейдена, слившиеся с моими, двигались медленно и осторожно. Его рука нежно обхватила мою щеку. Он водил большим пальцем по моей скуле и одновременно целовал меня, воспламеняя кожу и кровь. Мое тело, не спрашивая позволения, само крепко прижалось к его телу.

Все в нем было знакомым и одновременно незнакомым. Я словно много лет подряд наблюдала за ним, смотрела, как он двигается, но почти не прикасалась к нему. Я прижалась к его крепкой теплой груди. Хейден ответил легким прикосновением своих бедер к моим.

Его поцелуй стал крепче. Язык Хейдена плавно заскользил по моей нижней губе. У меня перехватило дыхание. Мне становилось все труднее владеть собой. Его язык легонько упирался в мой. Руки сами обвили шею Хейдена и прижали его ко мне. Я ничего не могла сделать с охватившим меня отчаянием. Хейден не торопился, и от его медлительности и плавности я напряглась до такой степени, что чувствовала буквально каждую клетку тела.

Я слегка закусила его нижнюю губу, потянула на себя, потом отпустила. Ответом мне был тихий стон Хейдена. Осмелев, он снова бросился меня целовать. Наши губы сплавились, а его язык опять оказался у меня во рту. Я удивлялась себе: моя нога обвила его бедро (мы по-прежнему оба лежали на боку), подтягивая ближе.