Анархия – мать порядка

14 ноября бывшие лидеры Центральной рады создали Директорию Украинской народной республики во главе с левым социал–демократом Владимир Винниченко. Военными силами Директории – гайдамаками, командовал правый социал–демократ Симон Петлюра. 17 декабря 1918 г. гайдамаки заняли Киев. Первоначально Директория заложила довольно левый курс, созвучный чаяниям рабочих и крестьян. Власть на местах передавалась советам, были провозглашены радикальна аграрная реформа и 8–часовой рабочий день. Винниченко надеялся договориться с Советской Россией о мире, но из этого ничего не вышло.

С севера на Украину вошла Красная армия, которая тут же получила поддержку не только коммунистов, но и значительной части украинского крестьянства, считавшего большевиков сторонниками раздела помещичьей земли и борцами с немецкой оккупацией. В декабре 1918 г. из нейтральной зоны выступил отряд левого эсера Юрия Саблина, который занял Купянск и Волчанск. Был создан ревком, включавший левых эсеров, максималистов и анархистов. Этот левацкий район вскоре был занят частями РККА, а ревком разогнан. Не получалось у левых эсеров создать «свой» район. В январе 1919 г. красные заняли Харьков, где был создан СНК Украинской Советской Социалистической Республики (УССР), который вскоре возглавил Христиан Раковский.

Директория решила опереться на Антанту и добиться признания ею Украины. Но Антанта не хотела иметь дело с украинскими социалистами. Тогда левые социалисты вышли из Директории, а правые – из социал–демократической партии. Новую Директорию возглавил С. Петлюра, и она превратилась в обычное национал–авторитарное правительство. Правда, поиску внешней опоры это не помогло – Антанта предпочла поддерживать Колчака и Деникина, выступавших за единую и неделимую Россию. Отряды гайдамаков один за другим переходили на сторону большевиков – левые идеи были на Украине популярнее, чем правый национализм.

* * *

Опасаясь борьбы на два фронта, махновцы пропустили через свою территорию мобилизованных украинским правительством новобранцев при условии, что будет разрешено вести среди них агитацию. Махновская делегация стремилась нащупать противоречия среди гайдамаков, поддержала их в борьбе с 8–м корпусом Добровольческой армии. Уход 8–го корпуса из Екатеринослава положил конец заигрыванию националистов с рабочими организациями города. Петлюровцы разогнали рабочий Совет. Одновременно они усилили агитацию на левобережье — стало ясно, что Директория считает необходимым включение махновской территории в единую Украинскую державу. Это махновцев, естественно, не устраивало. Их давнишняя враждебность к идеологии украинской государственности также делала конфликт неизбежным.

26 декабря Крестьянский съезд Екатеринославской губернии, находившийся под влиянием махновцев, выступил против Директории. В этот момент Махно уже заканчивал переговоры с большевиками о совместных действиях по захвату Екатеринослава. Чтобы решиться на штурм города, Махно «счел необходимым созвать комсостав, перед которым был поставлен вопрос о наступлении сегодня же ночью на Екатеринослав. Все ответили: хоть сейчас»[131], — вспоминает начальник большевистского штаба Е. Кузнецов.

Махно располагал полутысячей бойцов, готовых к операции за пределами махновского района. По утверждению советского историка М. Кубанина, эта сила была подчинена большевистскому командиру Г. Колосу, собравшему в районе Синельниково около полутора тысяч бойцов[132]. Махно категорически отрицает свое подчинение Колосу и считает, что Кубанин преувеличил численность его отряда в пять раз[133]. В этом споре скорее всего прав Махно, что подтверждается и большевистскими источниками: «Необходимо отметить, что Махно назначен командиром всеми вооруженными силами, наступавшими на Екатеринослав…»[134], — утверждает Д. Лебедь.

Трудность наступления на Екатеринослав заключалась в том, что основные силы повстанцев находились на левом берегу Днепра, а город — на правом. Участник событий Е. Кузнецов вспоминает: «План заключался в следующем: по пешеходной части моста пускаем по обеим сторонам по пять человек, одетых в рабочие костюмы с узелками, в которых находятся бомбы, чтобы снять посты пулеметчиков. Вслед за ними … пускаем паровоз, чтобы прочистить путь, а за ним — пульмановский вагон с двумя бомбометами, — потом двинутся эшелоны один за другим»[135]. 27 декабря эшелоны беспрепятственно прибыли на вокзал Екатеринослава. Двери открылись, и к изумлению гайдамацкой охраны из вагонов посыпались махновские бойцы. Привокзальный район оказался в руках повстанцев, к которым затем присоединились небольшие отряды большевиков и левых эсеров. Эффект внезапности еще не гарантировал окончательного успеха. 27–28 декабря махновцы с боями продвигались в глубь города.