Оценить эффективность махновских реформ нелегко – в события вновь вмешались внешние обстоятельства.
Мы начали!
Махно установил советскую власть в своем районе раньше Ленина, и раньше начал строительство нового общества. Первые меры Махно предвосхищают преобразования Октября – рабочий контроль, самоуправление коллективов и рабочих организаций, добровольна кооперация, попытки наладить продуктообмен помимо распадающегося рынка. Советская «государственность» здесь выступает не управляющей силой, а гарантом полноправия организаций работников. Это почти соответствовало концепции Ленина, изложенной в «Государстве и революции». Почти. Различие – в централизованном планировании и управлении всей Советской республикой. Эта черта ленинизма со временем станет преобладающей, но пока революционные массы ее не замечали. Им надоело ждать. В сентябре тамбовские крестьяне принялись громить помещичьи усадьбы, чтобы заставить латифундистов навсегда оставить свои разоренные «дворянские гнезда». 20-21 сентября прошли солдатские волнения в Иркутске, которые возглавили анархисты. Массовые настроения в столице были таковы, что если бы не большевики, то анархисты могли бы двинуть вооруженные отряды на социал-либеральное правительство. И большевики это учитывали.
Тревога по поводу того, что анархисты могут опередить большевиков, сквозит даже на заседании ЦК 16 октября, в самый канун Октябрьского переворота: «повсюду намечается тяга к практическим результатам, резолюции уже не удовлетворяют… замечается рост влияния анархо-синдикалистов…»[75]
Лидеры анархо-синдикалистов имели высокие рейтинги в движении фабзавкомов – на всероссийской конференции ФЗК 17-22 октября Шатов и Жук были избраны в Центральный исполком ФЗК, причем Шатов набрал наибольшее количество голосов[76].Жук говорил на конференции ФЗК о наступающем крахе промышленности, «чего рабочие не могут допустить»[77]
. А значит – нужно брать производство в руки коллективов.