Анархия работает

До восстания доведенный до нищеты штат Оахака «продавал» свою коренную культуру как товар для приманивания туристов и привлечения бизнеса. Гуэлагуэца, важное для местных жителей собрание представителей коренных культур, стало спонсируемым государством туристическим аттракционом. Но во время восстания 2006 г. туризм был отодвинут на второй план, и в июле социальные движения организовали Народную Гуэлагуэцу — не для продажи туристам, а для собственного удовольствия. После успешного блокирования коммерческого мероприятия для туристов сотни студентов города Оахака и людей из деревень со всего штата приступили к организации собственного фестиваля. Они сделали костюмы, подготовили песни и танцы из всех семи районов Оахаки. В итоге Народная Гуэлагуэца имела огромный успех. Все участвовали бесплатно, и на месте действия было полно народа. Было больше традиционных танцев, чем даже во время коммерческих Гуэлагуэц. Ранее фестиваль проводился ради денег, большая часть которых попадала в карманы спонсорам и государству, теперь это был день, когда все делились друг с другом, как это традиционно и было. В сердце антикапиталистического и по большей части местного движения был фестиваль, праздник тех ценностей, которые объединяли движение вместе, и возрождения коренных культур, которые до этого уничтожались или низводились до ходкого экзотического товара.

В то время как Гуэлагуэцы были восстановлены как часть коренной культуры для поддержки антикапиталистического восстания и того либертарного общества, которое оно должно породить, другой традиционный праздник был видоизменен для службы движению. В 2006 г. в День мертвых, мексиканский праздник, который соединяет в себе местные религиозные культы с католическими влияниями, совпал по времени с правительственным наступлением на движение. Незадолго до 1 ноября полицейские силы и полувоенные формирования убили около дюжины людей, так что смерть была свежа в памяти у всех. Художники граффити долгое время играли важную роль в движении в Оахаке, покрывая стены посланиями задолго до того, как народ захватил радиостанции, чтобы обрести голос. Когда в ноябре совпали День мертвых и жестокие правительственные репрессии, эти художники возглавили работу по адаптации праздника для того, чтобы почтить память погибших и прославить борьбу. Они покрыли улицы традиционными tapetes — цветными фресками, нанесенными с помощью песка, мела и цветов, но на этот раз tapetes содержали послания сопротивления и надежды или изображали имена и лица всех убитых людей. Люди сделали также скульптуры в виде скелетов и алтари для каждого убитого полицией и полувоенными формированиями. Один из художников граффити, Еска, описывает это:

«В этом году в День мертвых традиционные фестивали обрели новое значение. Угрожающее присутствие отрядов Федеральной полиции наполнило воздух нависшей над городом атмосферой уныния и хаоса. Но мы смогли преодолеть наш страх и наши потери. Люди хотели следовать традициям не только ради своих предков, но также ради всех участников движения, кто погиб в последние месяцы.

Несмотря на то, что это звучит немного противоречиво, День мертвых — одно из тех событий в Оахаке, где больше всего жизни. Карнавалы, люди, наряженные в разные костюмы — дьяволов, скелетов, полные разноцветных перьев. Они проходят парадом через город, танцуя или играя театрализованные комические сценки, — в этом году с социально-политическим уклоном.

Мы не позволили силам Федеральной полиции помешать нашему празднику и нашему трауру. Весь туристический путь по центру города, Macedonio Alcalá, был полон жизни. Звучала протестная музыка, и люди танцевали и наблюдали за созданием наших знаменитых песочных фресок, называемых tapetes. Мы посвятили их всем убитым участникам движения. Любой желающий мог присоединиться, чтобы установить свой кусочек мозаики. Разнообразие цветов выражало наши смешанные чувства, вызванные репрессиями и свободой. Радость и печаль, ненависть и любовь. Рисунки и песни, вырвавшиеся на улицу, создали незабываемую сцену, которая, наконец, обратила нашу грусть в радость».[144]

В то время как искусство и традиционные фестивали играли роль в развитии освободительной культуры, сама борьба, особенно баррикады, создали среду для общения, где отчуждение было преодолено и соседи построили новые взаимоотношения. Одна женщина описывает свой опыт:

«На баррикадах вы увидите народ всех мастей. Много раз люди говорили нам, что познакомились друг с другом на баррикадах. Хотя они и были соседями, они не знали друг друга до этого. Они даже говорили: «Я никогда не заговаривал со своим соседом прежде, потому что не думал, что он мне по душе, но теперь мы вместе на баррикадах и он мой компаньеро».

Так что баррикады не были только лишь препятствием на пути транспорта, но стали пространством, где соседи могли побеседовать, а общины вели диалог. Баррикады стали способом, которым общины усиливают себя»[145].