Анархия разума

Несмотря на предостережения доктора Орехова, мне удалось настоять на еще одном сплит-погружении. Спустя две недели курса интенсивной реабилитации сознания он в итоге пошел на уступку.

— Но это последний раз, Георгий Аркадьевич! — грозно предупредил главврач.

— Хорошо, — согласился я. — Мне не хватает всего финального штриха-знания для книги. Еще нескольких часов из 22 июля 2011 года.

— Надеюсь, вы осознаете, сколь велик риск деперсонализации при таком близком погружении к критической точке? Мы можем потерять вас навсегда. И что вы хотите найти там? Причину крушения лайнера? Детали смерти, что?

Я не решался ему открывать свои мотивы, дабы меня не посчитали душевнобольным. Но мне действительно казалось, что док ошибался насчет проекции видения. Как минимум, у нас с Гленом имелась двусторонняя связь, и его рассказы — не фальшивые плоды побочных эффектов. Как такое было возможно, я не знал. Я надеялся, что смогу завести с ним диалог во время предстоящего стереосна и узнать правду. Орехову я показал лишь верхушку айсберга:

— Я хочу найти там правду, — больше я ничего не стал говорить и поспешил в сплит-капсулу, дабы не нарваться на дополнительные вопросы.