Анархист

Орала рация, не переставая, Караваев снова схватился за телефон, глаза у него стали по 5 копеек до1991 года. Кабанов очнулся и услышал.

- Как, еще один? На Белецкого?

- Что случилось?

- Твою мать! Еще одно нападение, теперь уже на ВТБ банк, баба какая-то в белом балахоне взрывом угрожает! Шахидка, мать ее! Ты понял? Белинского, Белецкого… Пока наши разберутся, куда ехать!

- Ты куда?

Но Кабанов не ответил. Он кинулся к своему автомобилю. Ржавая дверь чуть не слетела с петель, двигатель взревел, сигналя зазевавшимся прохожим, подрезав какую-то иномарку, зубило вылетело на шоссе.

Автомобили, знаки, светофоры, пешеходы. Дорога, повороты, бордюр, ямы. Скорость, передачи, акселератор, рев двигателя, свист резины. Периферическое зрение слилось с основным, информация отрабатывалась на бессознательном уровне, нейроны неслись к мышцам, Кабанов управлял "зубилом", отрешив сознание, полагаясь на телесную сущность. Такая способность выявилась во времена бурной молодости, когда водил автомобили в состоянии нестояния. Мог проехать, ни разу не нарушив ПДД, не создавая неприятностей другим участникам движения, а вот выйти из машины не мог, знал, сразу поцелует асфальт. И вот трасса, знак, березы, монастырь.

Кабанов остановился на площадке перед воротами, дернул рычаг капота. Вышел не сразу, посидел с полминуты, справляясь с волнением. Легкий мандраж всегда одолевал перед опасным предприятием. И всегда отступал после начала действий. Все, пошел!

Дмитрий вылез из машины, открыл капот. Спружинили четыре защелки, «кастрюля» полетела в сторону, в карбюраторе был вовсе не конденсат. Кабанов схватил пистолет. Горячий! За пояс не засунешь. Сунул в правый карман джинс, рукоятка на виду.

- Стой! Ты кто? Куда?

В воротах нарисовался мордастый охранник. Неужели рукоятку высмотрел? А сам Дмитрий высмотрел черный Фольксваген во дворе. Сердце радостно дернулось - правильным путем идешь, сыщик! Охранниками в монастырях миряне - это Кабанов узнал из интернета. Некогда объяснять: кто, куда, зачем. Мирянин получил кулак в печень, сложился вдвое и молча упал на гравий. Покойся с миром, мирянин. Инцидент, если уж на то пошло, Богу слава, остался незамеченным. Так, во всяком случае, посчитал Кабанов. Осмотревшись, не заметил любопытствующих прихожан. Но пистолетик надобно прикрыть. Дмитрий выпустил майку из-за пояса, пистолет, кстати, уже остыл. Зато махновская тачанка не остыла, даже трогать не надо, над капотом струя горячего воздуха. Где же сам анархист-террорист? Рядом с Гарием - логично. Где Гарий - вот в чем вопрос. В прошлое посещение Дмитрий очень приблизительно составил план расположения монастырских строений. Хозяйственные постройки определил сразу, о назначении помещений внутри храма оставалось только догадываться. Разве что подойти к старушке, которая в лавке свечками торгует, спросить, как монахов найти? Кабанов быстрым шагом пересекал двор, придумывая легенду, параллельно в голове вертелась мысль о госпоже удаче. Не везет мне в картах, повезет в любви. В любви Дмитрию повезло, но сейчас он не в карты играет. Какая разница - азарт присутствует. И все-таки удача! С другой стороны к церкви шел священнослужитель - крупный, но не толстый, бородатый-гривастый этак по-киношному. Гарий собственной монашьей персоной. Монах скрылся за углом, Дмитрий, стараясь не суетится, вышел из рядов прихожан, двинул следом. Гария за углом уже не было, но скрыться он мог только в темной дубовой двери, единственной на этой стороне храма. Дмитрий потянул железную витую ручку. Тяжелая дверь отворилась. Полумрак, прохлада, ладан, спокойствие. Из коридора доносились мерные шаги. Впору перекреститься, но лучше действовать. Кабанов ускорил шаг, придерживая рукоятку пистолета. Если Махно здесь, брать надо нахрапом, ввалиться на плечах Гария в келью: «Всем лежать, я опер!» Конечно, Махно так и ляжет. После того, как парочку пожизненных себе нарисовал. Надо было Каравая с собой брать! Так думал сыщик, глядя в облаченную рясой спину Гария. Тот, не оглядываясь, остановился у двери, постучал, пробасил: «Это я». Дверь открылась, Гарий вошел. Кабанов огляделся, достал пистолет, передернул затвор, спустил курок с боевого взвода Подошел к двери, приложил ухо. Говорят двое, слов не разберешь, по тембру Гарий и … Кабанов постучал. А спросят «Кто?» Не успел ничего придумать, как дверь открылась. Монах загородил проем, смотрел на гостя, как показалось, без удивления, скорее с укоризной. Дмитрий заглянул через плечо. Однако! Келья похожа на двухместный номер самой средней гостиницы, лысый мужик застегивает сумку, мелькнули бледно-зеленые брикеты. Мужик поворачивает голову. Махно! Кабанов, больше не церемонясь, толкнул монашью особу в грудь. Как слона толкнул! Но «слон» неожиданно отступил.

- Стоять! Милиция! руки в гору! - заорал Кабанов, придав голосу государственности.

А сумок на кровати две! А за поясом у Махно ПМ! Надо думать, не пустыми же руками он банк грабил.

- Пистолет! Двумя пальцами! На пол! Быстро!