Анархизм. Суть анархизма

В своем пламенном заявлении, которое Прудон предпосылает общественному договору о народном банке при его обнародовании, он говорит: «Я утверждаю, что в моей критике собственности или скорее совокупности учреждений, ядро которых составляет собственность, я никогда не имел намерения затрагивать приобретенные права, или оспаривать какое-нибудь право на владение, или требовать произвольного разделения богатств, или противодействовать свободному и правильному приобретению собственности посредством купли и обмена; я также никогда не желал того, чтобы государство запретило или уничтожило ипотеки или процент с капитала. Я держусь того мнения, что эти проявления человеческой деятельности должны быть предоставлены свободному желанию каждого; они вовсе не должны быть изменены, приостановлены или подавлены при помощи таких средств, которые не вытекали бы сами по себе и с необходимостью из общего применения установленного мною синтетического закона взаимности. В этом мое последнее желание; только тот, кто способен лгать пред лицом смерти, может сомневаться в моей искренности»[185].

6. Осуществление

Требуемая справедливостью перемена должна совершиться так, чтобы люди, которые познали истину, убедили бы других в том, что эта перемена необходима ради справедливости и чтобы таким путем само собой преобразовалось право, исчезли государство и собственность и наступил новый строй. Новый строй наступит, «как только эта идея начнет распространяться»[186]; для того, чтобы он наступил, мы должны «распространять эту идею»[187].

I. Необходимо только убеждать людей в том, что справедливость требует перемены.

1. Прудон считает всякий другой путь негодным. Его учение находится «в согласии со строем и законами»[188]. «Нас призывают сначала к революции, просвещение же придет само собой. Но ведь революция есть не что иное, как просвещение умов!»[189] «Золотокопатели, которые недавно очутились в Калифорнии, находились, быть может, в печальном положении, будучи вынуждены кровопролитием добыть себе права; нас же пусть счастье Франции хранит от этого!»[190] «Несмотря на насилия, свидетелями которых мы бываем, я не верю, чтобы в один прекрасный день свобода для достижения своих прав и ради мести за причиненное оскорбление должна будет употребить насилие. Разум окажет нам лучшие услуги; терпение, равно как и революция, непреодолимы»[191].

2. Как же нам убедить людей, «как сделать распространенной идею, раз буржуазия борется с нами, раз вследствие рабства оглупевший народ со своими предрассудками и злыми намерениями остается равнодушным, когда кафедра, академия и пресса клевещут на нас, суды свирепствуют против нас, правительство связывает нам язык? Мы можем быть спокойны. Подобно тому, как вследствие недостатка в идеях не удаются самые лучшие предприятия, так, с другой стороны, борьба против идей только способствует скорейшему росту революции. Кто не видит того, что состояние опекунства, неравенства, привилегированности, государственной мудрости и вечного блаженства сделалось для господствующих классов, совесть и разум которых оно мучает, еще более несносным, чем для черни, которая терпит от этого голод?»[192]

3. Самое лучшее средство для того, чтобы убедить людей, согласно Прудону, заключается в том, чтобы показать народу в государстве, не нарушая его прав, «пример свободной, независимой и всесторонней централизации» и тогда же дать применение основным принципам будущего общественного устройства[193]. «Это кладет начало общественной деятельности, без которой народ всегда томится в бедности и бесплодно мучается, и учит его без правительственной помощи создать себе благосостояние и порядок»[194].

Дать такой пример Прудон думал основанием народного банка[195].

Народный банк должен был организовать производителей одновременно, как начальный и конечный пункт производства, как капиталистов и как потребителей, и этим самым обеспечить для всех труд и благосостояние[196].

«Народный банк должен быть собственностью всех граждан, которые пользовались бы его услугами, которые внесли бы, может быть, в него деньги, — полагая, что он нуждается на некоторое время в основном капитале, — и, во всяком случае, обязались бы преимущественно в этом банке учитывать векселя и брать в уплату его чеки. Таким образом, народный банк должен работать в пользу своих собственных участников и не брать процентов ни за ссуду, ни за дисконтировку векселей. Он должен взимать небольшое возмездие для покрытия расходов и на жалованье служащим. Кредит должен быть беспроцентный; раз этот основной закон был бы осуществлен, отсюда вытекли бы бесчисленные результаты»[197].