Анастас Микоян

Обсуждали проект военного соглашения. Кастро заметил, что есть негативная сторона: западная пропаганда будет преподносить это как политическое подчинение Кубы Советскому Союзу. «Теперь, — сказал Кастро, — когда ракеты вывезены, обстановка стала совершенно иной и ‹…› требуется новый подход с тем, чтобы обезоружить реакционную пропаганду, не дать новых козырей американскому империализму и внушить кубинскому народу, что он действительно является полным хозяином положения и на территории Кубы нет советских военных баз».

Обращает на себя внимание обострённое беспокойство Фиделя относительно «реакционной пропаганды», то есть, по существу, публикаций в американской прессе. Их внимательно изучали во всех странах Латинской Америки. Фидель был очень обозлён, что американские газетчики выставляют его «марионеткой Кремля». Объективно это было не так. СССР не помогал Фиделю вышвырнуть Батисту. Свои главные победы — собственно переворот и затем разгром интервентов в заливе Свиней — Кастро и его команда осуществили самостоятельно. Более того, если бы Ричард Никсон на первых (и единственных) переговорах с Кастро был более дальновидным, Куба вполне могла бы остаться в политической и экономической орбите США. Фидель качнулся в сторону СССР только после того, как его выставили за дверь в Вашингтоне. Союз Гаваны и Москвы — это не только дипломатическая победа Микояна, но и дипломатический провал Никсона. Он не разглядел Кастро, а Микоян разглядел.

И разумеется, Фидель очень хотел, чтобы его слава распространилась далеко за пределы Кубы, как минимум на все страны Карибского бассейна, а как максимум по всему южноамериканскому континенту. Впоследствии он добился своего с лихвой, превратился в культовую фигуру мирового масштаба. «Марионеткой Кремля» его считали только американские обыватели — и далеко не все.

Утром 11 ноября, в воскресенье, Микоян получил от Хрущёва первую телеграмму; № 1013, на 15 страницах.

В одних местах Хрущёв действительно по многословию и велеречивости не уступает Фиделю Кастро. Но зато в других местах его аргументы точные, рациональные и веские.

«Хотели бы знать твоё мнение, — шутит Хрущёв, — ведь ты теперь вроде как бы кубинец».

Прямые цитаты из письма Хрущёва, с сокращениями:

«Мы решили согласиться вывезти самолёты Ил-28, их там 41 штука. …эти самолёты, как всем известно, устаревшие, не играющие роли в войсках, а мы уже давно прекратили их производство ‹…› потолок их — всего 12 тысяч метров и такие самолёты, как ты знаешь по докладам тебе твоих сыновей, уже забракованы нами даже в качестве летающих мишеней. ‹…› Всё это американцам, конечно, известно. ‹…› Президент хочет сейчас сманеврировать: или добиться удовлетворения полностью тех условий, которые он выставил — удаление с Кубы ракет и бомбардировщиков Ил-28, или же, в противном случае, сорвать соглашение, т. е. не выполнить своих обязательств, которые он взял в посланиях от 27 и 28 октября. ‹…› Мы перебросили на Кубу некоторое вооружение, которое требовалось для прикрытия людей, обслуживающих ракеты, когда же ракеты удалены, то и потребность в этом прикрытии отпадает. Но оружие, которое завезено на Кубу — находится там и никто не думает вывозить его оттуда. Потом, когда нормализуется положение, это оружие, видимо, будет целесообразно передать кубинцам. ‹…› Мы считаем, что по вопросу о проверке выполнения договорённостей относительно вывоза Ил-28 мы смогли бы договориться с американцами, чтобы эта проверка основывалась на тех же условиях, на которые мы взаимно согласились с ними в отношении ракет, — проверка на судах в нейтральных водах. ‹…› Когда кубинские друзья говорят о том, что США верить нельзя — это правда; нельзя не согласиться с этим, и мы по собственному опыту знаем это. ‹…› И это мы называем бдительностью. ‹…›

Видимо, самое главное сейчас, что выбрали для себя президент США и его окружение, — это задушить экономически Кубу путём изоляции её в торговле. Они хотят, как выражалась пресса США до кризиса, сделать Кубу невыгодным, дорогостоящим экспериментом для Советского Союза с тем, чтобы истощить ресурсы Советского Союза в оказании помощи и тем самым подорвать экономику Кубы. ‹…› Они хотят, чтобы жизненный уровень на Кубе стал более низким, чем он был до революции, когда на Кубе был Батиста.

Мы Кубу не бросим, — мы — братья Кубы, это мы говорили публично и повторяем сейчас. ‹…› Наряду с оказанием помощи вооружением мы послали своих техников, агрономов, зоотехников, ирригаторов, учёных с тем, чтобы сосредоточить усилия на подъёме кубинской экономики.

Скажи Фиделю и его друзьям: что нас побудило пойти на соглашение с ними и послать своих людей на Кубу, ‹…› что нас побудило посылать к ним нефть и покупать у них сахар? Неужели кубинские товарищи думают, что мы преследовали коммерческие цели, что мы от этого имели какой-то экономический эффект? Кроме издержек материальных, это ничего не даёт нам и это всем известно и известно кубинским товарищам.