Анастасия

Услышав имя, женщина слегка побледнела. Такую реакцию я наблюдала не впервые. Но видимо интерес пересилил, и она пригласила меня войти.

– Чай, кофе? – предложила она.

– Нет, благодарю. Можно сразу к делу?

Ольга присела напротив меня и кивнула. Казалось, она была удивлена темой беседы.

– Вы хорошо были знакомы с Мариной? – начала расспрашивать ее я.

– Да, мы с ней были очень дружны в школе, – призналась Ольга, и я снова мысленно поблагодарила небеса.

– Тогда можете предположить, что могло случиться в день ее смерти? Что подтолкнуло ее на самоубийство?

– Это не совсем так, – вдруг возразила Ольга. – Я общалась с правоохранительными органами и все им рассказала.

Тут в разговоре возникла пауза. Я ожидала продолжения рассказа, но Ольга не спешила что-то говорить. Она, видимо, думала о том, зачем мне нужна эта информация, но не торопилась об этом спрашивать. Пытаясь объясниться максимально тактично, я пояснила свою позицию:

– Поймите, я тут не просто так. Ровно двадцать шесть лет назад несчастье случилось с Мариной, а ровно тринадцать лет назад с другой девочкой – Ингой. Они погибли по-разному, но есть подозрения, что их смерти связаны. Теперь же под угрозой моя лучшая подруга, а может и я. Мне нужна любая зацепка в этой истории, любая ниточка, которая сможет помочь мне разобраться с тем, что творится вокруг.

Ольга внимательно выслушала меня, и, казалось, мои слова убедили ее снова погрузиться не в самые приятные воспоминания.

– Если честно, я не думала, что спустя столько лет кто-то будет интересоваться Мариной. Ей было шестнадцать лет, когда все это произошло. Меня много расспрашивали о ней милиция и журналисты, и я не могла ничего толкового им сказать. Мы сидели с ней за одной партой, а потом, первого сентября, я пришла в школу и поняла, что соседнее место теперь всегда будет пустым. Она больше не придет и не скажет мне «Привет». И не улыбнется своей чудесной улыбкой…

Ольга перевела дух, и сразу продолжила:

– Мы дружили с Мариной с первого класса. Она всегда была смелой и доброй, но в душе настоящей бунтаркой. Ее отец занимал должность начальника на заводе, и денег у них всегда было достаточно. Но деньги совершено ничего не значили для Марины, она хотела быть свободной, петь в рок-группе и гастролировать по всему миру. А ее отец был абсолютно не согласен с такими планами и очень давил на нее. Марина с восьмого класса частенько прогуливала школу, курила, выпивала иногда, и была самой настоящей разбойницей. Не могу сказать, что я поддерживала ее во всем, но мы всегда находили общие темы для разговоров. А еще она очень любила жизнь. И когда одним утром я узнала, что она сбросилась с крыши школы, то не сразу в это поверила.

Глаза Ольги наполнились слезами. Я понимала, что ей тяжело, но мне просто необходимо было узнать причину, по которой девушка пошла на столь отчаянный шаг.

– Но тогда почему она так поступила? – спросила я.

– Я не знаю точно, но недели за три до ее смерти она стала вести себя немного странно. Все время была вялой, апатичной, не хотела ни с кем общаться. Я списывала такое поведение на ссоры, которые происходили у нее с отцом. За день до трагедии, она пришла ко мне домой. Я очень хорошо помню этот день. На ней не было лица, я испугалась, когда увидела ее в таком состоянии. Она призналась мне, что уже несколько недель ее беспокоят дурные сновидения. После них она не сразу могла вспомнить, кто она и где находится. Она была очень напуганной, такой я видела ее впервые. Мы немного повздорили до этого и редко виделись, поэтому, когда она пришла ко мне и стала говорить о своих проблемах, мне стало не по себе.

От слов Ольги у меня по спине пробежал холодок. И без дальнейшего рассказа было понятно, что Марина точно была связана с тем, что происходит сейчас.

– Это, конечно, странно прозвучало, но я ей поверила. Она была не в себе. Но, скажу вам честно, не настолько, чтобы добровольно дойти до самоубийства. Марина была сильна духом. У нее имелось много планов на жизнь, в том числе скорее окончить школу и уехать отсюда подальше. Однажды она делала попытку сбежать, но возникли сложности, и ей не удалось это. Кто угодно мог бы так свести счеты с жизнью, но не Марина. Я милиции сказала, что она откладывала деньги на путешествие. Но мои аргументы их не убедили и все списали на самоубийство.

– Извините, что спрашиваю, но она не оставляла какой-нибудь записки? Что-нибудь, что могло намекнуть на ее непричастность, или на убийцу?

– Мама Марины на похоронах сказала мне, что нашла от дочки странную записку. Но что там было написано, мне никто не сообщил.

– А где ее похоронили? – поинтересовалась я.

– Здесь же, на старом кладбище, – ответила Ольга.

– А разве здесь можно хоронить? Оно ведь давно заброшенное, насколько я знаю.

– На тот момент еще можно было. Да и сейчас с разрешения администрация кладбища в отдельных случаях. А вообще это было решение ее родителей. У них было место на семейном участке.

– Ясно, – сказала я. – А не подскажете, были у нее еще близкие друзья, с кем она могла общаться кроме вас.