Анастасия

- Григорий ! - продолжал звенеть рыжий.- У нас гостит Савелий. Да брат мой. Старший.. Он бросил якорь в Нью-Йорке ... Завтра возвращается обратно... Говорит, он ваш давний читатель. Хочет с вами познакомиться... Как вы на это?.. Он - тихоня, интеллигент , в списке ФБР "America*s most wanted" не значится ... Рекомендация принимается?

Я захохотал. По чести, любил я деловитого Cлаву. Да не только его одного. Вся его семья была мне глубоко симпатична. Я готов был повидать не только его брата, но и всю его сибирскую родню, всех золовок и свекров...

Ох, нелегко пришлось этой семье тут, в свободной Канаде!

Первым появился у нас отец семейства Дмитрий Иванович Лазарев, худющий, как из Освенцима, огромный рыжий мужичина. Назвал имя нашего московского знакомого, бывшего сталинского зека, который дал ему адрес Свирских.

У Дмитрия Иваныча была такой измученный вид, что моя жена даже всплакнула. Он хмуро заметил, что плакать по нему не след, он мужик крепкий, сибирского замеса. Только вот в сомнении он... Что будет делать в свободном мире мужик со станции Тайга, бывший, извините, советский юрист, защищавший, по мнению властей, кого не надо. Да еще с английским не очень в ладах. Может, совет дадите?

Совета не дали, но к ближайшей автоколонке пристроили. Заправлять машины. Хозяин был мне знаком, из русаков. Потолковали, взял "своего".

Однако таких "заправщиков" всех наций и рас с английским "не в ладу" в Канаде пруд пруди. Правда, в страшные морозы дети юга не выдерживают. Коченеют, как птицы на лету. Тут Дмитрий Иванович самый раз. Беда только, что страшные морозы в городе Торонто долго не держатся.

Моя Полина, как считали склонные к преувеличением россияне, устроитель в университетах Канады, "всех химиков из России", недели две уговаривала своего завкафедрой взять и Дмитрия Ивановича. Не то уборщиком на факультет, не то еще кем-то. Не взял бы, наверное. Законник! Но тут химфак как раз подселяли к новому Вычислительном Центру. Дмитрий Иванович был немедля пристроен на должность, которую он весело называл "круглое - кати, квадратное-неси"

Так он и задержался у химиков и "вычислителей".

Осмотревшись, Дмитрий Иванович вспомнил, что, когда появились в России компьютеры, его посылали в Иркутск, на рсы "осваивать невидаль".

Мы подарили ему ко дню рождение стопку учебников ( себе я оставил только одну книгу "Компьютер для чайников"), и сибиряк взялся за дело.

Через два года он устроился программистом в Миссасаге, рабочем районе Торонто. И сразу выписал из Иркутска семью. Мы встречали ее в Торонтском Аэропорту. Маленькую голосистую Клавдию, инженера-механика, семейного атамана, по всей видимости, и застенчивого огненно-рыжего мальчугана с огромными удивленными глазищами...

Едва я положил, после разговора со Славой трубку, позвонил и сам Дмитрий Иванович.

- Славик мой, до чего наглец-наглецом мальчишка ,- начал он с возмущением. - В фирме "Микрософт" - гигантская корпорация, международная мне, доморощенному, туда и не показываться! - сын рассказал, было у него собеседование. Большой американский босс спросил, почему студент по имени... как вас по имени? отказался итти в компанию "Роджерс", где проходил практику. Знаете, что мой нахал ответил? "Для меня компания "Роджерс" себя исчерпала..." И как же его после этого возьмут, наглеца?!. Обещать-то обещают...

Тут уж я засмеялся, принялся главу семейства утешать.

Разговор с ним натолкнул меня на размышления о Славе и его отце в необычном "глобальном" ракурсе.

Дмитрий Иванович всю жизнь помнил и боготворил всех, кто его куда-либо "пристроил". Полвека прошло с тех пор, как его перевели на должность юрисконсульта в Иркутск, а рассказывал нам с дрожью в голосе. Да и здесь...То и дело благодарил Полину, помогавшую ему устроиться "в тепло", а позже и в компьютерный оффис. Видать, боготворил всегда и всех, кто дает хлеб.

Никто так не подтрунивал над ним, как его успешный сынок. Слава российских страхов не изведал. Увезли из России семилетним. Школу окончил в Канаде. А через два месяца завершит и Университет в городе Вотерлоо, где самый лучший в Северной Америке факультет инженеров "хайтеха". Компьютер был его, Славика, стихией, его родиной. Кому и зачем свободному человеку кланяться? Многомиллиардный "Роджерс" для него "исчерпал себя", и точка.

Отца он любил нежно, хотя и крестил в горячую минуту " крепостным графа Шереметьева ", "совком". И его болезненную неуверенность, застенчивость, в разговорах со мной неизменно оправдывал ( Мы, Лазаревы, не коренные сибиряки, мы при дедах-прадедах бежали туда из Горелова- Неелова, Неуражайка тож!). А порой, чтоб избежать моих дальнейших расспросов о судьбе Лазаревых, оставшихся в Сибири, обрубал беседу энергетикой Киплинга: "Запад есть Запад, Восток есть Восток, и с места они не сойдут".