Анастасия, боярыня Воеводина

— 'Ты что себе, девка позволяешь! Тебя из грязи вытащили, отмыли, смотр царский выиграла, а ведешь себя, как тварь последняя! Князь Михаил тебе честь оказал, семью привел, а ты морду воротишь, подарок его жены тебе не подходит! А знаешь, за что тебя выбрали? За то, что морда твоя на нее похожа! Поняла! Она первая любовь государева. Он и сейчас к ней чувства питает, вот тебя за сходство и выбрал, дуру! И муж ее первый друг государев, трижды чуть не погиб за него! А ты смотришь на него, как на грязь под ногами! Он, кстати, природный князь, по рождению. Государь просто его из рода выделил, свой собственный титул дал. За заслуги. А по происхождению он чистый Рюрикович, пришел девку, приветствовать, которая ни принять гостей не умеет, ни разговоры разговаривать, ведет себя, как будто из глухой деревни всю жизнь не вылезала, шавка безродная! — Последовал звук пощечины. И глухой женский вой.

Звук прекратился.

— Жаль, видимо, когда оплеуху давал, метка с рукава слетела. Но услышали порядочно.

— Я на этой гордячке, что из себя невесть что воображает, вести себя не умеет, нравом вредная, Мишу не оженю. Она же ему жизни не даст! И почему ее родители даже на смотр не приехали? Чего испугались? Да и дочка твоя, что она лепетала?

— Ее еще трудно понять, может, Анна лучше разобрала. Я же с ней только осенью как встретился. До этого видел младенца в пеленках! Потом снова на три месяца уехал. Так что плохо ее лепет понимаю. Ясно только одно. Не понравилась ей невеста Михаилова. Да и мне тоже. Нет, не из-за обиды, хотя держать она себя не умеет, это точно. Темная с ней история какая-то. Не оставляйте. Мишу с ней и ее родней наедине. Приличиями прикройтесь! И сладкого меньше давайте, Анна зря советовать не будет. А завтра в Коломну на богомолье бабушка Анны поедет, с ней Агафья, с мужем своим, Николаем. Может, что-то прояснят про эту невесту и про ее сходство с Аннушкой.

— Спасибо тебе, Миша. Ты с Анной говорил? Кто ее видеть мог так, что бы запомнить?

— Расстраивать я вас, государыня, не хочу. Жена Михаила Салтыкова приезжала. Сынок у нее животом маялся, зелье просила сварить. А муж к простой травнице не отпустил.

— Миша, еще один, значит! Он всегда с дурными идеями был. Неужели против меня пошел? После того, как обласкан, был? Не бери в голову. Что мои племянники собой представляют, я знаю. Но их мать меня буквально спасла, когда я в опале была. Долг у меня перед ней неоплатный. Но только до тех пор, пока они Мише моему вредить не станут! Пойдем, с Анной поговорим. Может, что то она поняла! И, Миша, господи, одни Михаилы, запутаюсь я с вами. Будешь князем Михаилом. Так вот, князь, если что в Коломне накопают — сразу ко мне! Кто бы виноватым не был! Невзирая на лица! Чую я, Мишу спасать от этой девки надо!

Глава 3

— Подождите, государыня, Хотел подарить этой, избранной, шкуры лисы редкой, степной, не вышло. Не побрезгуйте, сам ловил, учился с беркутом охотиться. Тут на женскую шубу и на шапку хватит. Хотите — одарите кого-нибудь.

— Спасибо, ты бы матери и жене подарил, я чину монашеского, мне такое роскошество носить невместно.

— Я много привез, там и маме, и жене, и невесткам хватит. Я еще прикупил у башкир все, что они за зиму набили. Я-то весной приехал, шкуры уже не такие роскошные были. Охотились больше для уменьшения их количества, что бы не расплодились и хозяйству не вредили. Но они не так линяют, как наши лисы. Башкиры объясняли, что у них шерсть за два дня выпадает, и они все лето облезлые ходят, а к осени отрастает вновь. Но эти — башкирские, зимние, им сносу не будет!

— Спасибо, возьму. Старые кости тепла требуют! Манька, отнеси подарок в мою кладовую, да пригласи на завтра портного, и скорняка, шубу шить. Пошли, князь, спросим, что Аня поняла из детского лепета!

Анна с Настей нашлись в компании царя в следующем покое. Настя играла с Михаилом в ладушки. Михаил все пытался выяснить у Анны, что не понравилось ее дочке в избранной невесте.

— Прости, государь, Настю понять иногда сложно, не все я в ее речи разобрала. Поняла только, что испугалась она чего-то, — уклончиво отвечала Анна.

Настя встретила Мишу восторженным: — Папа! — и полезла ему на руки.

— Простите, государыня, вы же меня просили сердце проверить, а мы отвлеклись. Давайте пройдем к вам в покои, я проверю. Миша, подождешь меня, с Настей. Простите, государь, дело, прежде всего!

Анна поклонилась Михаилу, взяла под руку Марфу, и они пошли в ее покои. Но не дошли. Войдя в следующий покой, Марфа остановила Анну.

— Выкладывай, что хотела сказать! Сил терпеть нет!

— Давайте хоть свернем куда-нибудь, вдруг государь Михаил пройдет и нас увидит!

— Хорошо, давай сюда!

Они зашли в комнатку, увешенную иконами. Марфа села на скамью, похлопала рядом с собой.

— Все так плохо? — спросила.