Анастасия или Анна? Величайшая загадка дома Романовых

Это представляло собой несомненную проблему. Вот что писала сестра императрицы Александры Федоровны, Виктория, маркиза Милфорд Хэйвен, в письме, посланном ею в 1930 году княгине Ксении Георгиевне: «Одним из непреодолимых препятствий, которые не позволяют мне положительно решить вопрос об идентичности претендентки, является то, что уши Андерсон имеют совсем другую форму, нежели уши Анастасии, форму которых я помню очень хорошо. Их я и моя сестра Аликс бывало называли “атавизмом”, поскольку уши Анастасии были очень близки по форме к тем, какие были у моего дяди и не имели ничего общего с обычными ушами. Как Ирэна, так и мой брат согласны со мной по данному вопросу. В настоящее время является признанным фактом, что форма раковины и мочки уха остаются неизменными со дня рождения человека и до его смерти» {8}.

Такая позиция получила поддержку Эрнста-Людвига, а также сына Виктории лорда Маунтбэттена, который в письме к своему двоюродному брату принцу Людвигу Гессенскому вновь поднял вопрос о непризнании претензий претендентки {9}. Майкл Торнтон передал лорду Луису Маунтбэттену известие о результатах проведенных им исследований. Как вспоминал Торнтон, «он читал заключение, и лицо его выражало сомнение и одновременно недоумение». «Но это же невозможно? – наконец заявил Маунтбэттен. – Ни одному самозванцу не могла выпасть такая удача, как этой!» {10}

Два повода усомниться сразу же в результатах испытаний Фюртмайра лежали буквально на поверхности. По его мнению, для предыдущих сопоставлений фотографий Андерсон и Анастасии использовались снимки, которые по ошибке были напечатаны в зеркальном отображении. Проведя соответствующую коррекцию, Фюртмайр пришел к выводу, что ухо претендентки соответствовало по форме уху Анастасии {11}. На самом же деле изображение, о котором идет речь, – фотография Франциски в профиль, сделанная в Дальдорфе в 1920 году. Она имела не зеркальное, а прямое отображение, и данное обстоятельство делает его заключение о сходстве сомнительным. Кроме того, он, говоря о сходстве с ухом Андерсон, использовал к тому же в качестве объекта сопоставления фотографию Марии Николаевны, а не Анастасии {12}. Ныне покойный Фюртмайр выглядит своего рода «темной лошадкой». Перед тем как пройти курс подготовки в заочном Международном институте подготовки детективов (Вашингтон, округ Колумбия), постоянно рекламирующем на обложках популярных журналов свои услуги по «подготовке на дому» и по «обучению тому, как заработать большие деньги», Фюртмайр работал то плотником, то поваром, то лесорубом, и судя по всему, не был официальным представителем какой-либо организации {13}.

Не найдено сведений о документах, подтверждающих уровень подготовки Фюртмайра, однако достоверность результатов его исследований вызывает серьезную озабоченность {14}.

Или взять, к примеру, исследования, проведенные профессором Питером Венизисом из отдела судебной медицины лондонской Черинг-Кросс и Вестминстерской высшей медицинской школы. Венизис и пятеро его коллег проводили изучение, сравнивая шесть фотографий ушей, принадлежность которых им была неизвестна, с взятыми из архива снимками Анастасии. Пятеро из шести человек посчитали, что уши Франциски «с наибольшей степенью вероятности» совпадали по форме с ушами великой княжны Анастасии. Но даже и в таком случае, как отметил Венизис, результат можно рассматривать лишь как «вероятное», но отнюдь не как то, что может считаться окончательным установлением. Венизис отметил также, что полученные результаты «строились на предположении», что уши каждого человека уникальны и сохраняют свою форму и размерные соотношения с рождения человека и до его смерти. Эту позицию отстаивала и Виктория, маркиза Милфорд Хэйвен, ее же отражала концепция Фюртмайра {15}. Конечно же, все это и было предположением, поскольку оно не имело какого-либо научного обоснования. Андрэ Моенссенс, профессор-законовед, специализирующийся на изучении антропометрических характеристик, предъявляемых суду в качестве улик, отмечает, что предположение об уникальности человеческого уха «никогда не устанавливалось опытным путем. Нет ни одного опубликованного научного исследования, в котором бы было установлено, что уши каждого человека индивидуальны и неповторимы и что это можно подтвердить путем сравнения» {16}.