Анастасия или Анна? Величайшая загадка дома Романовых

Несколькими месяцами позже в воскресенье к эмигранту по имени Николай фон Швабе, который стоял на паперти расположенного на улице Унтер-ден-Линден Берлинского кафедрального собора Русской православной церкви и продавал брошюры антисемитского содержания, подошла «пожилая, темноволосая и очень бедно одетая женщина». Это была Пойтерт. Она внимательно осмотрела выставленные им на продажу открытки и брошюры и лишь затем сообщила шепотом, что у нее есть важные сведения о семье Романовых. После того как фон Швабе уверил ее, что как бывший штабс-капитан личного вдовствующей императрицы Марии Федоровны лейб-гвардии Кирасирского полка он вполне заслуживает доверия, Пойтерт сообщила: «В берлинском доме сумасшедших содержится пациентка, которую зовут Неизвестная, и она очень похожа на великую княжну Татьяну. Лично я убеждена, что это она и есть» {8}.

Фон Швабе данная новость заинтересовала настолько, что он решил продолжить расследование, и после еще одной встречи с Пойтерт и беседы с приятелем, которого звали Франц Йенике, троица посетила больницу. Это произошло в среду, 8 марта. Когда они подошли к расположенной в палате Б койке Неизвестной, она натянула простыню на лицо и отвернулась к стене; большую часть времени она молчала, настаивая на том, что не владеет русским языком. «Она спросила, что мне угодно», – вспоминал фон Швабе. Он попытался установить с ней дружеские отношения и предложил ей номер своего журнала, но когда Неизвестной показали фотографию вдовствующей императрицы Марии Федоровны, она «в течение долгого времени смотрела на нее», а затем заявила: «Я не знаю эту даму» {9}. Позднее, как об этом сказала Эмилия Барфкнехт, Неизвестная пояснила, что «посетители показали ей портрет ее бабушки» {10}.

Несмотря на имевшие место сомнения, фон Швабе направился в Высший монархический совет, чтобы поставить его членов в известность о том, что существует вероятность, по которой княжна Татьяна смогла спастись от смерти и теперь является пациенткой клиники Дальдорф {11}. Высший монархический совет, созданный в Берлине в 1921 году Николаем Марковым, бывшим депутатом русской Государственной думы, был центром, который помогал в организации жизни эмигрантов и оказывал им поддержку. Сам фон Швабе принимал участие в издании печатного органа этого совета – антисемитского и монархистского журнала «Двуглавый орел», – а также иных изданий, возлагавших на масонский заговор и международное еврейство вину за ритуальное убийство семьи Романовых {12}. Подобные, широко распространяемые и легко принимаемые на веру эмигрантской общественностью публикации служили почвой, на которой стали расцветать мифы, создавшие Романовым ореол мучеников. Для некоторых из эмигрантов сама мысль о великой княжне, чудесным образом уцелевшей в кровавой бойне в Екатеринбурге, противоречила антисоветской пропаганде, изображавшей всех без исключения большевиков безжалостными и кровавыми убийцами. Однако другие отнеслись к подобной возможности с большим доверием. Согласно действовавшему в России закону о престолонаследии дочери Николая II могли наследовать трон только после всех членов династии мужского пола; на 1922 год были живы более двух десятков Романовых мужского пола, уцелевших во время революции и бежавших из России. Но, как рассуждали некоторые, закон, имевший силу до 1917 года, был уже не актуален. Если взять только эмигрантские круги, переполненные ностальгическими чувствами, то и в этом случае спасшаяся великая княжна могла выступать как минимум в качестве живого символа, вокруг которого сплотилась бы эмигрантская община. Она, вне всякого сомнения, могла оказывать огромное влияние на политическую и общественную жизнь русских в изгнании.