Анастасия, ты прекрасна!

Вскоре я оказался на деревянном настиле. Не в силах остановить хохот, Кошкина пыталась помогать, но получалось плохо. Пока разделся и выжимаю воду из майки с шортами, она говорит:

— Вот тебе и душ после секса.

— Сама не хочешь принять?

— У меня повязка, мне нельзя.

— И кто ещё из нас хитрожопый… — извернулся я и крепко шлёпнул девушку пониже спины.

— А ведь ты мог утонуть с этой сумкой, — вдруг озадачилась Кристина и пару раз приподняла её.

— Вообще да, всё же инструмента набрали много, а он железный, — отстранённо отозвался я, пытаясь нормально натянуть мокрые шорты. — Но сумка сделана под тип гермомешка, в критической ситуации наоборот может служить плавсредством за счёт воздушного пузыря внутри. Да и мелко тут.

— Не врёшь? — глянула на меня Кошка и с интересом стала изучать сумку.

— Ты же знаешь в каким мы отношениях с Экономом, — жирно улыбнулся я. — Вместо обычной раскошелил на такую. Уже не зря.

— А на духи там нельзя его никак раскошелить?

Меня разобрал искренний смех.

— Скажи мне название и я подарю.

Кошкина на пару секунд застыла, а лицо при этом неверяще вытянулось.

— Ты серьёзно?

— Лучше быстрее называй их, а то передумаю.

— Саш, они дорогие.

Я улыбнулся и запрокинул голову вверх. Сделал вдох и выдох. В кои-то веки потянуло на безумства. Не считая Насти — сразу поправил я себя.

— Говори название.

Смартфон воды тоже не боится, так что я сделал запись марки и конкретно названия в приложении заметок.

Кошка погрузилась в мысли, которые без труда нашли выход в её эмоциональном состоянии, что мне даже пришлось сказать:

— Блин, ну что?!

— Я не знаю, что думать теперь…

— А чего тут думать? — косо глянул я, вылавливая кусок доски и бруса из воды.

— Ты же мне постоянно отказывал, а тут и секс, и подарок — что это может значить?

— Вот тебе надо голову забить, да, мыслями? — усмехнулся я.

— Но ведь не просто же так!

Я покачал головой.

— Кошкина, попробуй принимать жизнь, как она есть. Случилось и хорошо.

Про себя подумал, что сам всегда ищу подоплёку любым словам и действиям.

— Нет-нет, Сокол, ты меня не понял. Всё должно кончится плохо. Ну, не знаю… ты вместо духов подаришь мне какую-то дрянь и я проплачу весь вечер. А может быть ты поспорил с друзьями, что трахнешь дурочку-вожатую и лишь поэтому сегодня всё это случилось, но вообще я тебе противна. Понимаешь? — проникновенно посмотрела она на меня. — Я пытаюсь понять, когда начнётся путь вниз?

— Дьявол! — вырвалось у меня. — Что за дичь ты несёшь?

Кулаки непроизвольно сжались и разжались.

— Не кричи, — буркнула она. — Я давно знаю, что меня ждёт полное фиаско в жизни. Просто принимаю как есть.

— Ну, а что такого у тебя в прошлом случилось, что ты прям потеряла веру в хорошее? — раздражённо поинтересовался я, держа в одной руке доску, а в другой брусок.

— В смысле? — уставилась она на меня. — А разве должно было?

— Короче! — бросил я палка на настил и сделал два резких шага к девушке. — Слушай меня, Кошкина! То, что у нас было и будущий подарок — это не свидетельство приближающегося апокалипсиса, понятно? Просто хороший случай. Просто так. Ничего плохого не значащий. Поняла?

Она с удивлением смотрела мне в глаза всё время монолога. Коротко кивнула и дальше смотрит.

— Сволочь, — выдохнул я и впился в губы.

— Она сказала, что не будет, — ответила мне Кошка, на пути обратно в лагерь.

Я скептически покосился.

— Тем не менее я застал их за такими разговорами.

— Сокол, ну девочки часто обсуждают подобное. Откуда ещё им узнавать практическую сторону романтических отношений.

— Катя очень далека от романтики, — по-дедовски прожевал я.

— Справедливости ради, сама она разговоров не заводит, а только отвечает.

Я шумно втянул воздух и натужно выдохнул прогретый дневной воздух.

— Разговоры меня вообще не волнуют, если уж конкретно говорить. Пусть там хоть Сто Дней Содома обсуждают — я им не папочка, чтобы слюни утирать. Важно, чтобы они тут, на территории лагеря не пересодомились все. Репутацию нам не испортить.

Сказал хорошо, метко. А совесть тут же дала оплеуху. И что тут возразить? Абсолютно нечего. Остаётся, как и любому человеку, идти с ней на сделку.

Я перекинул потяжелевшую сумку в другую руку.

— Святые бубенцы! Сокол! Какие ещё сто дней?! Ты, когда в воду упал, ни обо что не ударился? — она склонилась и картинно положила ладонь мне на лоб, мол, нету ли бреда.

— Нормально всё, — убрал я своей её.

— За такую литературу я им руки поотрываю, — грозно заявила Кошка.

— Кате в первую очередь надо, — хмыкнул я.

— Вот ведь ты невзлюбил её, — глянула она, — о, а может она тебе нравится? А, Сокол?

С очень большим трудом я подавил первую реакцию. Опасную реакцию, что выдала бы меня без остатка. Пусть не к Кате, а к Насте, но ведь они, не смотря на весь интерес к теме межполовых отношений, ещё даже не в возрасте согласия. Нужно ходить по этим путям с крайней осторожностью.

Где-то в глубине души, словно бы… я услышал себя. Считал пусть и блеклую, но мысль, что хочется уже на волю и понемногу становится плевать на запреты.

— И чего в ней есть такого, по-твоему?

— А я тут при чём? — тут же отморозилась Кошка.