Анастасия, ты прекрасна!

Расслабленное с лёгкой толикой сладкого страдания. Даже глаза Настя открыла только спустя несколько секунд, не понимая, почему я остановился.

— Прекрасная моя! — жарко прошептал я. — Как же ты прекрасна… я не могу напиться.

— М-м? — затрепетали опахала на её дивных глазах.

Я прильнул губами к каждому из них, осыпая лёгкими поцелуями. Хочу коснуться губами каждой чёрточки лица. Всего великолепия моей Насти.

Вскоре начали избавляться от одежды. Сначала майки. Меня поразил вид Насти обнажённое под пояс. Я сверху, она снизу и это новое в наших отношения. Она лежит без грамма испуга и готова принять любые мои ласки.

Взявшись за руки, я склонился, чтобы наши тела соприкоснулись. И снова долгий поцелуй, полный новых впечатлений и глубокого вожделения.

Настя легко выпустила мои пальцы и я с удовольствием заскользил по идеальным формам её тела. Видеть и касаться — как и мечтал!

Настала очередь снять лёгкие шортики. Я потянул сразу с их более нежными собратьями ниже. Настя позволила себя раздеть и я с застучавшим сильнее сердцем почувствовал на них влагу. Как всегда пахнущая парфюмом и отдушкой кондиционера, Настя щедро дарит мне тонкую веточку личного аромата. Он мне уже знаком. Я готов вдыхать его вечно, хорошо понимая, что насытиться будет невозможно. Сейчас он слабенький и тонкий. Мы оба приняли душ до желанной встречи.

Я скорее прильнул к источнику. Настя отзывчиво застонала и позволила мне манипулировать её ножками. Дивный бутон достался мне во всей красоте и сочности. Только сегодня я не хочу ограничиваться лишь оральными ласками.

Уже понимая, какой путь нужен трепетному зверьку в моих руках для достижения оргазма, вскоре я прервал ласки и попросил взобраться на меня. Но не так, как обычно, а чтобы наши чресла касались друг друга.

Настя опаляет страстью горящей в глазах. Она смело села сверху и осторожно опустилась умасленным бутончиком на сведённый истомой член. Я сам чуть было не застонал от момента соприкосновения.

— Иди ко мне! — потянул я Настю к себе.

Мы обнялись, начав плавный обоюдный путь к вершине. Я стараюсь быть нежным, не давить слишком сильно, не делать резких движений. Настя потрясающе нежна там. Для меня защита этого уголочка словно рыцарский долг. Зверь просит растления, принуждения и жёсткого оглядывания столь прекрасным созданием. Съесть, захватить, поглотить! Для Зверя чем нежнее плод, тем глубже хочет он впиться в него хищными зубами. Чтобы побежал сок, орошая губы и тело.

Моё счастье, что держу его в кандалах. Чувствуя нарастание удовольствия, я наоборот остановил собственные движения, позволив Насте самой контролировать интенсивность фрикций.

Я кончил раньше. Съехав немного ниже по стволу, моя прекрасная наездница продолжает ставшие более резкими движения, но из точки нашего соития уже устремились струи семени, заливая мне живот. Я превратился в камень, скрученный внутренней борьбой и невыразимым наслаждением. Но и Настя начала выталкивать воздух из груди громче и шумнее. Её коготки впились в мои плечи, вслед им она закусила мне кожу на ключице, выпуская стоны сквозь зубы. Я возблагодарил природу, что могу в частичном рассудке наблюдать этот миг.

Миг торжества плоти и удовольствий.

Наши тела оказались прижаты друг к другу. Моё горячее семя стало словно бы клеем или раствором. Хотя скорее символом единения. Настя даже специально поелозила животом, скользя по мне.

Взгляд полный счастья нашёл мой:

— Это так круто! Хорошо, что ты научил меня любить мёд.

— Да, моя Пчёлка, — нежно прошептал я, погладив по щеке. — Я и сам счастлив.

Фрагмент 25

Глава 8. Новые крылья

Утром не до прощаний обычно. Загулявшиеся едва ли не до рассвета, ребята выходят из домиков зомбированными. У некоторых даже сумки с чемоданами не застёгнуты до конца и из щелей торчит одежда. Да и утро выдалось мрачным — небо за ночь затянуло, со стороны озера задувает холодный ветер, поднимая жгучую пыль с вытоптанной земли лагеря и вообще — настроение весьма подходящее.

Делаю всё на автопилоте. Сам же вновь окунулся в раздумья. Не то чтобы вчерашнее решение теперь кажется ошибочным. В цвете оно, конечно, потеряло, тут ничего не поделать — утро, но я действительно оказался на перепутье. Причём даже порыв ехать в город не иссяк.

Я никогда особо не задумывался о любви и сильной страсти. Кто-то говорит, что не верит, кто-то наоборот, а я просто не выбирал ни один из ответов. Сейчас, оказавшись во власти этих чувств, я с интересом прислушиваюсь к себе и пытаюсь понять — это нормально? Я не болен?

Девочки с мальчиками потянулись к площадке возле учебного корпуса. Встав так, чтобы Настя обязательно прошла мимо, мне удалось перехватить её.

— Напишешь, да, как будешь готова?

— Уже завтра, Саш. Можешь смело приезжать, — радостно заявила она.

Я ответил ей лёгкой улыбкой.

— Вечером всё равно продублируй сообщением.

— Смешной такой, — большими глазами посмотрела она. — Словно это не эл-эски, а совиная почта.

— Прекращай, — нервно поморщился я и махнул рукой. — Вовсе я не одичал тут. Тогда спишемся.