Анатолий Тарасов

Тихонов между тем спустя год-другой после назначения в ЦСКА поведал, что его повергла в изумление и уныние «поразительная», как он выразился, «отсталость достаточно, казалось бы, искушенных в игре мастеров в тактической подготовке, их неуважительное отношение к теоретической подготовке». И еще он увидел, что «лидеры хоккея начисто отвыкли от дисциплины».

В чей огород камешки? Если Тихонов имел в виду игроков сборной, значит, «объектами» его наблюдений стали Тарасов, Чернышев, Бобров и Кулагин. Если ЦСКА — то Тарасов или же Локтев. В любом случае выходило так, что прежде, до прихода Тихонова в ЦСКА и сборную, слабо было поставлено дело с дисциплиной, обучению тактике и никуда не годилась теоретическая подготовка.

Еще до чемпионата мира-77 в Вене, после которого Тихонов заменил в сборной Кулагина, Тарасов, собиравшийся на турнир в Австрию в статусе обозревателя ТАСС, предрекал молодому рижскому тренеру большое будущее и отмечал его преданность хоккею и огромную работоспособность. После проигранного тогда советской командой чемпионата Анатолий Владимирович, обсуждая в Вене с корреспондентом ТАСС Александром Левинсоном кандидатуры возможных преемников Кулагина, назвал Тихонова.

После проигранного командой Тихонова «Кубка Канады» (третье место в 1976 году — Тихонов, не будучи еще главным тренером национальной сборной, вместе с Борисом Майоровым и Робертом Черенковым возил на турнир смешанный состав) Тарасов резко прошелся по «молодому» специалисту (хотя какой же он тогда был молодой? Тихонову шел сорок седьмой год, Тарасов в этом возрасте и чемпионат мира выигрывал, и Олимпийские игры, не говоря уже о чемпионатах страны) в «Комсомольской правде»:

«Считается, что тренер, придя в сборную, должен оставаться “самим собой”, придерживаться стиля, проверенного в своем клубе. Это, на мой взгляд, неверное, упрощенное мнение. В сборной собраны лучшие хоккеисты страны. Они нуждаются в сложных, порой новых тренировочных упражнениях. Перед ними необходимо ставить самые высокие задачи, соответствующие их знаниям, опыту и мастерству. Виктор Тихонов успешно работал с рижским “Динамо”. Но методы эти подходили хоккеистам среднего уровня. Способствовать росту мастерства высококлассного хоккеиста они не могут».

И Тихонов воспринял критику Тарасова (пусть даже и забывшего в полемическом запале, что тренеру не дали возможности взять в Канаду всех ведущих игроков) не как выпад, а скорее как обиду за неудачу советской сборной. Поражения ЦСКА и сборной СССР действительно становились для Тарасова личной обидой. Тарасов был патриотом страны и клуба, в котором прошла его яркая тренерская жизнь.

Еще раньше Виктор Тихонов посчитал, по всей вероятности, что ему завидует Аркадий Чернышев. Они вместе работали в «Динамо». Тихонов, четыре раза подряд становившийся чемпионом СССР (в 1951, 1952 и 1953 с ВВС, а в 1954-м с «Динамо»), был кандидатом на поездку на первую для советского хоккея Олимпиаду — в Кортина-д’Ампеццо в 1956 году, но в последний момент Чернышев, возглавлявший тогда сборную, предпочел ему Альфреда Кучевского. Но когда Тихонов завершил карьеру игрока, Аркадий Иванович пригласил его в «Динамо» на должность своего помощника. Именно Чернышев, считается, рекомендовал Тихонова в главные тренеры рижского «Динамо». И Тихонов рассказал журналисту Олегу Спасскому, почему, на его взгляд, Чернышев сделал это:

«По долгу службы в сборной Аркадий Иванович часто и на длительные сроки покидал “Динамо”, а когда возвращался, приходил в хорошее расположение духа, если без него дела шли плохо. Если же всё было в порядке и команда набирала много очков, он мрачнел и находил поводы распекать своих ассистентов. Я был ближайшим, и он постарался от меня избавиться».

Сын Аркадия Чернышева Борис поведал в интервью пресс-службе хоккейного динамовского клуба, как однажды «отец вернулся домой очень довольный. В это время мы с братом делали уроки, а отец маме на кухне рассказывал о событиях в клубе. “Сегодня, — говорит, — мы в команде собрание провели. Ребята были очень недовольны Тихоновым. У него с игроками конфликт какой-то возник. И вот мы провели собрание, на котором всё разложили по полочкам, разобрали. И игроки, и Тихонов всё поняли”. Отец был очень доволен, что разобрался в ситуации и вовремя погасил конфликт. Он умел сглаживать углы».

В сложном характере Тарасова можно много чего обнаружить, но он никогда никому не завидовал. Ему завидовали — да. Завидовали уму, тренерскому таланту, способностям точно определять пути развития хоккея и следовать, несмотря на любые препятствия, выбранным направлением, умению находить будущих звезд, готовить игроков высокого уровня, слаженные звенья и непревзойденные команды. Завидовали его смелости, принципиальности, максимализму, преданности делу. И — писали на него пасквили и доносы.