Анатолий Тарасов

В те дни Тарасов подарил Гусеву гранитную хоккейную перчатку, изготовленную уральскими мастерами в 1965 году. Подарок он сопроводил напутствием: «Борис, я с рельсов сошел. Пусть детский хоккей развивается в Костроме». Тарасов был бы доволен, узнав, что шуваловская «Искра» под руководством Гусева летала в феврале 1997 года в США и Канаду и выиграла все семь матчей у заокеанских сверстников.

Сегодня, по мнению Вячеслава Фетисова, «Золотая шайба» в том виде, в каком она была задумана и воплощалась Тарасовым, не работает. В хоккей детишки сейчас начинают играть с пяти-шести лет в школах при клубах. «Массовость, — говорит Фетисов, — это, конечно, хорошо, но я считаю, что сейчас “Золотую шайбу” следует трансформировать в школьные соревнования. Она из дворовых турниров уже выросла».

Глава двадцать четвертая СЕМЕЙНЫЕ ЦЕННОСТИ

В начале августа 1989 года в скромном дачном домике в Загорянке проходило торжество, на которое съехались друзья, знакомые и соседи: Нина и Анатолий Тарасовы, расписавшиеся в московском загсе 50 лет назад, отмечали золотую свадьбу. Праздник родителям устроили дочери — Галина и Татьяна. По просьбе Анатолия Владимировича они — тайком от мамы — купили для Нины Григорьевны подарок: обручальное кольцо, о котором 1 августа 1939 года молодожены не то чтобы не мечтали — даже не думали.

На дачной террасе молодожены с пятидесятилетним стажем восседали, словно королевская пара. Над ними повесили плакат: «Нина + Толя». Под двумя именами черта и еще одно слово — «Любовь!». А чуть ниже — сердце, пронзенное хоккейной клюшкой. «Мы, — пишет Татьяна Анатольевна, мысленно обращаясь к отцу, — устроили пир, про который потом все вспоминали много лет. А ты был в центре. Седовласый хозяин, красавец, муж, отец, дед… Когда мне бывает грустно, я всегда вспоминаю этот свадебный стол в разгар жаркого дня, и тебя во главе его, и сияющую маму рядом, и как ты ей говоришь “Эх, Нинка!”, и мне становится легче. Все-таки дожили, все-таки был в нашей жизни день, о котором я сейчас вспоминаю как об абсолютном и беспримесном счастье».

Алексей Тарасов запомнил шутливую пикировку Анатолия Владимировича с Ниной Григорьевной. «Я, — говорил Тарасов, — взял ее из деревни». — «Как не стыдно, Толя, — возмущалась Нина Григорьевна. — Епифань — не деревня, а районный центр в Тульской области. И вообще, жениться на мне ты не торопился. Не подплыла бы к тебе в бассейне и не пригрозила, что утоплю, если немедленно не сделаешь предложения, так бы и тянул время». — «Молодой был, — смеясь, отвечал Тарасов, — разве мог знать, что ты — лотерейный билет, по которому я выиграю “Волгу”?!» — «Предложение, — шутила Нина Григорьевна, — сделал. Побаивался, видимо, что покуда он будет в Одессе, меня в Москве кто-то уведет».

Епифань — историческое место, рядом Куликово поле. В 1912 году по подписке здесь было построено несколько больших храмов в память о 1812 годе. Отец Нины Григорьевны, Григорий Григорьевич Забелин, сын директора Первой московской гимназии, с отличием окончил медицинский факультет Московского университета, участвовал в Русско-японской войне — младшим ординатором в госпитале пехотного полка. Награжден двумя орденами Святого Станислава, орденом Святой Анны. Был ранен, в декабре 1905 года вернулся в Епифань, и в скором времени его назначили главным врачом Епифанской уездной больницы и избрали затем в состав уездной земской управы. В 1912 году Забелин обвенчался с Валентиной Константиновной Бурыкиной — мамой Нины Григорьевны. Скончался Григорий Григорьевич в 1918 году — в возрасте сорока четырех лет. Валентина Константиновна вышла замуж за Иосифа Дементьевича Феклисова, тоже врача, работавшего в больнице Забелина, у нее в новом браке родилась еще одна дочь — Галина, сестра Нины и Марии.

Татьяна Анатольевна называет Валентину Константиновну человеком «доброты необыкновенной; порой казалось, что чужих она любила больше, чем своих… И я вижу, что у мамы очень много бабушкиных черт, и чем она становилась старше, тем больше была на нее похожа по отношению к людям, семье, подругам. По абсолютной честности».

Деликатность, терпимость, интеллигентность Нины Григорьевны, ее линия поведения (она никогда не бравировала именем мужа) заметно отличали ее от жен некоторых тренеров, считавших, что они имеют полное право советовать, кого включать в состав, кому в первую очередь выдать ордер на квартиру или талон на приобретение автомашины, кого поощрить… Жены великих игроков — Светлана Александрова и Надежда Фирсова — рассказывали с теплотой и благодарностью о том, как Нина Григорьевна помогала им, и не только им, «продуманными, самыми точными советами в деле становления семьи, взаимоотношений в доме».