Анатомия предательства, или Четыре жизни Константинова

– Юрочка, никакого потом не будет, а поговорим сейчас, пока у тебя есть ещё полчаса. Он тебя споил, и ты наболтал лишнего?

– Да, как-то так.

– Майкл умеет развязывать язык, несколько капель химии в водку, и ты теряешь над собой контроль.

– Ты что серьёзно, про химию? – Константинов приподнялся и хотел сесть, но она проигнорировала его вопрос, и он снова прилёг.

– И предложил тебе сотрудничать с ним? – теперь приподнялась Марина и посмотрела Константинову в глаза, – говори, я знаю значительно больше, чем ты думаешь.

– Да, сказал, что если я согласен, то приду в «Арбат».

– Раз ты пришёл, значит, согласен?

– Мариночка, не знаю. Как-то всё очень сложно.

– Юрочка, не ищи сложности, там, где их нет. От тебя потребуется самая малость, даже переживать не о чем.

– Что значит, переживать не о чем. Это измена Родине, как мне кажется.

– Не нужно высоких слов. Просто окажешь кое-какие услуги, за которые, кстати, тебе очень хорошо заплатят.

– Не в деньгах счастье, – Константинов сам не понял, как произнёс эту избитую фразу.

– Юрочка, деньги – это свобода. Это исполнение желаний. Вот я, например, смогла съездить в Париж. А у тебя есть желание?

– Не знаю, мне кажется, у меня есть всё, а заграницу всё равно не выпустят.

– А разве у тебя нет желания провести со мной еще ночь и не одну?

– Мариночка, ты божественна. Я буду всегда хотеть тебя.

– Милый, я тебе не по карману. Но когда у тебя будет много денег и не просто много, а очень много, ты сможешь заплатить мне за целый месяц. И мы с тобой проведём этот месяц там, где ты захочешь, – и она вновь прижалась к нему всем своим телом.

Сердце Константинова вновь начало разгоняться, и он прижал её к себе. Но она отстранилась.

– Всё, дорогой, время вышло. Тебе пора. Но пока есть ещё несколько минут, на вот, прочти, – и она достала из тумбочки сложенный пополам листок бумаги.

– Что это, – спросил Константинов, разворачивая листок.

– Это инструкция на следующую встречу.

– С тобой? – воскликнул он.

– Нет, со связным, а со мной ты встретишься, когда у тебя будут деньги. Найдёшь меня, если захочешь.

Константинов развернул листок. Там было описание встречи на станции «Сходня». Вернее, в лесу, недалеко от станции.

– Хорошо, я прочитаю, – и он хотел положить листок на тумбочку.

– Нет, милый. Ты прочитаешь это сейчас и хорошо запомнишь. А листок я тебе не дам. Извини.

– Ну хорошо.

Константинов прочитал текст несколько раз. Ничего сложного для запоминания там не было. Марина проверила, всё ли он запомнил, затем поцеловала его в щёку и выскочила из-под одеяла.

***

Он сидел, облокотившись спиной об угол камеры. Стена была холодная, она как бы высасывала его жизненные силы. В эту стену уходили теплые воспоминания трёхлетней давности. Константинов понимал, что эта тема еще будет поднята следователем. И он, конечно, всё расскажет. Но стоит ли рассказывать про Марину? Наверное, нет.

1.9. ОЛЯ

Очень много событий произошло за эти три года. Каждый раз, получив очередное послание от дяди Коли, он всё тщательно обдумывал и планировал. Во-первых, его нужно было расшифровать. Ничего сложного тут не было, но времени занимало много. Как правило, предстояло сделать фотокопии каких-либо документов. Он их получал в Первом отделе, внимательно изучал и вечером возвращал обратно, так как оставлять на рабочем месте документы, даже в сейфе, категорически запрещалось. Через день-два он снова получал документы, но вечером не возвращал – оставлял в сейфе, а утром заходил в Первый отдел с шоколадкой и извинялся, что документы не сдал вовремя, так как незаметно для себя заработался допоздна и сегодня тоже задержится – сроки горят.

– Юрий Иванович, не переживайте. Я отметила, что Вы сдали вовремя. Только, пожалуйста, обязательно закрывайте в сейфе, вдруг проверка из КГБ нагрянет.

– Конечно, конечно, Оленька, всё закрою и ключ спрячу. Понимаете, сроки жмут. Через месяц систему на испытание нужно поставить, а там ещё «конь не валялся».

Оленька Агафонова, инспектор Первого отдела, судя по всему, была неравнодушна к Константинову. Он слышал, что она одна растит ребёнка. Почему у неё нет мужа Константинов не знал. Видимо, что-то не сложилось в её жизни. Молодая женщина, лет на пять моложе его. Каждый раз при встрече с ним она как-то смущенно улыбалась и слегка краснела. Константинов чувствовал, что Оля пытается привлечь его внимание. После расставания с Ниной, которая так и не смогла заменить Людмилу, Константинов ходил какой-то помятый, вечно хмурый, неухоженный. Однажды Оля попыталась пригласить Константинова к себе домой на ужин, но он весьма деликатно отклонил её предложение и больше попыток сблизиться Оля не проявляла. Но тем не менее, когда он заходил в столовую и, если Оля уже стояла в очереди, она махала ему рукой и говорила, что заняла очередь и на него. В институте даже поползли слухи о том, что у Константинова роман с Олей Агафоновой.