Анатомия предательства, или Четыре жизни Константинова

– Ну тогда до встречи, и ничего не бойтесь. Всё будет хорошо. А термосами мы меняться сегодня не будем.

Дядя Коля развернулся и пошёл в сторону метро, а Константинов побрёл по дорожке дальше.

1.10. ПОЛКОВНИК КОНДРАТЬЕВ

Константинов ворочался на своей узкой шконке с боку на бок, но сон не шёл. Было очень жёстко и неудобно. Почему его арестовали? Самое главное, он не хотел понимать, что его шпионская деятельность рано или поздно была бы остановлена. Это было неизбежно. Но сейчас в тюрьме он пытался проанализировать, почему это произошло. Он пытался понять, что было сделано неправильно. Он нигде не мог допустить оплошности. Значит, проблемы возникли не на его участке. Хотя два года назад был небольшой прокол. Он помнил всё в малейших деталях.

***

Вместе с Анатолием Васильевичем, его новым начальником лаборатории, был на полигоне, где испытывалось изделие. Испытания прошли плохо. Их система постоянно выдавала ошибки, хотя перед испытаниями они на стенде всё тщательно проверили – ошибок не было. Вечером, расстроенные неудачей, они сидели в гостинице, где жили в одном номере, и пытались понять, что было не так. Ничего путного им в голову не приходило, за исключением того, что их лаборатория подвела весь институт и теперь они останутся без прогрессивки. Посидели-посидели, повздыхали и решили сходить в кафе поужинать. Спустились на первый этаж гостиницы «Россия», где они жили, в столовую, которая вечером работала как кафе. Но поскольку проводились испытания, то кофе, как, собственно, и вся гостиница, были заняты командировочными. Были представители из института, было много смежников и заводчан. Короче, мест в кафе не было. Тогда они пошли в городской ресторан «Метелица», до которого было недалеко, в надежде, что там места будут. Константинов не любил этот ресторан. С ним связаны не очень приятные воспоминания годичной давности. Здесь он познакомился с Владимиром Петровичем. С этого момента, собственно, всё и началось. Но другого ресторана в посёлке не было, так что приходилось пользоваться этим. Им повезло, было несколько свободных столиков. Сели, заказали бутылку водки и еду. Ресторан располагался на территории полигона, в посёлке, где жил обслуживающий персонал. Выпили по одной, затем по другой. Анатолий, хлопнув рукой по столу вдруг говорит: «Гляди, что получается. Ошибки начинаются тогда, когда изделие переходит в третью фазу. Верно?»

– Да, до этого система не задействована.

– Включать его мы начинаем с началом второй фазы. Так? – Анатолий посмотрел на Константинова, – ему не хватает времени для выхода в полный режим. Вот что происходит. Сколько системе нужно времени для выхода на режим?

– Не знаю, мы этого никогда не проверяли.

– Вот, посмотри, – Анатолий вытащил блокнот и начал ручкой чертить диаграммы.

А Константинов сидел и лихорадочно соображал, почему он сам до этого не додумался. Ведь это так очевидно.

– А теперь мы будем запускать систему вот в этот момент, тогда к началу третьей фазы она гарантированно выйдет на режим, – он отодвинул блокнот с ручкой, откинулся на спинку стула и с довольной улыбкой посмотрел на Константинова, затем налил в рюмки водки, и они выпили.

– И главное, доработки простые. Думаю, вы за три месяца справитесь.

– Должны, – сухо ответил Константинов.

В нём закипала злость к этому молодому выскочке. В институте без году неделя – уже начальник лаборатории. Эту должность Константинов ждал не один год, но она досталась не ему. И вот опять. Идея Анатолия, и лавры ему. А пахать Константинову. Это на бумаге просто. А на деле: сделать все расчёты, разработать новую программу, вычертить новые чертежи, произвести кучу всяких испытаний.

Пока им подали горячее, бутылка уже закончилась. Взяли вторую. Разговор становился всё громче. Анатолий сказал, что теперь вся лаборатория останется без прогрессивки, но если они к следующим испытаниям изделия всё исправят, то он постарается выбить премию. Вновь взял блокнот и начал чертить схему системы. Показывал, где и что нужно изменить. Константинов и без него уже всё понял, но Анатолий, разгорячённый спиртным, увлекался всё больше и больше. На них начали оборачиваться из-за соседних столиков. Вскоре он совсем опьянел и начал нести всякую околёсицу. Наконец они допили вторую бутылку и доели горячее. Константинов рассчитался и под руку увёл Анатолия в гостиницу. Едва тот рухнул на кровать, как сразу захрапел. Константинов, несмотря на выпитое, долго не мог заснуть. Ну почему этому выскочке всё, а ему – вся грязная работа и больше ничего. Единственное, что грело душу, это то, что он получает значительно больше Анатолия и он нужен заказчику. Он, а не Анатолий. То, что он занимается очень нехорошими делами, продавая за деньги секреты лаборатории, ему почему-то не приходило в голову. Что это предательство, он вообще ни разу не подумал. Свою деятельность он воспринимал как часть работы.