Анатомия предательства, или Четыре жизни Константинова

Юра только собрался ей что-то ответить, как на улице раздался шум мотоцикла. Он остановился возле дома. Послышался звук открываемой двери на веранду, затем в комнату вошли два милиционера и мужик, которого они видели у магазина. Юрку, несмотря на то что он был сильно пьян, бросило в дрожь.

– Добрый вечер. Празднуем? – милиционер оглядел всех присутствующих, – взрослые есть?

– Нет, папа и мама уехали на курорт, – ответил Макс.

– Значит, ты хозяин дома? – спросил милиционер.

– Да, а это мои друзья-одноклассники.

– А в чём дело, товарищ милиционер, время ещё детское, мы ничего не нарушаем, – сказала Наташа, – сегодня ведь праздник.

– Знаю. С праздником вас, девушки. Что пьём? – милиционер подошёл к столу и взял пустую бутылку из-под коньяка, – богато живёте, школьники, коньячок попиваете, а он десять рублей за бутылку, – и передал бутылку мужику, который был с ними.

– Этот коньяк, точно. Только вчера ящик привезли, я ещё его в магазин занёс, – сказал мужик.

– Где коньяк покупали, кто принёс? – милиционер оглядел всех.

– Я покупал, – ответил Макс, – в городе, в универсаме.

Милиционер внимательно осмотрел стол, поднял ещё одну бутылку, затем ещё одну.

– Это что же, вы три бутылки выпили? Не слабо. Ну это ладно. Составим протокол, передадим в школу, пусть разбираются. Меня интересуют вот эти бутылки. Видите – этикетки на двух одинаковые «Коньяк Азербайджанский», а на третьей другая – «Коньяк Грузинский». Так ты какую бутылку покупал? – милиционер подошёл вплотную к Максу.

– Не помню. Кажется, вот эту, – Максим показал на бутылку с грузинским коньяком.

– А эти откуда появились?

– А эти две бутылки я купил, в магазине. В каком – не помню, – выступил вперёд Лёня.

– Не помнишь? Так я напомню. В магазине номер двадцать три, что неподалёку отсюда. И не купил, а взял, взломав замок. Кто ещё с тобой был?

– Никакой замок я не ломал, а купил в магазине, номер не знаю.

– Володя, посмотри, может, где ящик найдёшь, – сказал милиционер другому милиционеру, который стоял позади.

Тот включил фонарик, прошёлся по гостиной, заглянул под стол. Потом вышел на веранду. Зашёл через минуту, неся в руках неполный ящик с коньяком.

– На веранде, под стол сунули, – сказал он, ставя ящик на пол.

Милиционер вытащил из ящика бутылку и посмотрел на этикетку. Затем взял две пустые и поставил в ящик. Этикетки на всех бутылках были одинаковые.

– Имя, фамилия?

– Леонид Петров.

– С кем ты был? – подошёл милиционер вплотную к стоящему Лёне.

– Ни с кем. Один был.

– Что же ты врёшь, сучёнок, я видел, как вы вдвоём улепётывали, потом спрятались за забором, – крикнул сторож.

– С кем он ходил? – спросил милиционер и обвёл всех взглядом.

Все стояли, опустив головы.

– Не хотите говорить, не нужно. Всех в отделение заберём, там всё расскажете. Володя, вызывай машину. Сколько вас? – он внимательно посмотрел на каждого, – на десять человек.

– Вы не имеете права, – поднялась Наташа. – Вы не имеете права нас арестовывать.

– Я вас не арестовываю, милая барышня, а задерживаю до выяснения обстоятельств. Все остаётесь на местах, скоро подъедет машина.

– Не нужна машина, – громко сказал Юра и покачиваясь поднялся, – это был я.

– Фамилия, имя.

– Константинов Юрий, – ответил Юра заплетающимся голосом.

– Ну-ка, выйди сюда, – сказал милиционер, – берите вдвоём ящик, а ты, сторож, смотри. Они были?

Юра с Лёней подняли ящик и стояли с ним, пока сторож их рассматривал со всех сторон.

– Они, конечно, ручаться не могу, темно было, да далековато, но вроде они.

Милиционер вытащил наручники и застегнул их на одну руку Юре и руку Лёне. Затем раскрыл папку, вытащил стопку бумаги и дал каждому, кто был в комнате.

– А вы пишите, что и как было. Подробно. Не забудьте фамилии, домашний адрес, телефон, место работы родителей.

– Юрка, ну вы и дураки, – громко выкрикнула Наташа в сторону, где сидели Юра и Лёня. Слёзы текли по её лицу, она их размазала, вместе с тушью.

– Кто написал, может быть свободен.

Через несколько минут комната опустела. Милиционер подошёл к Юре и Лёне: «Ну что, соколики, пойдёмте», – и вывел их на улицу. У калитки стоял милицейский мотоцикл и жёлтый Уазик с надписью ППМ. Открыли заднюю дверь. Юра и Лёня залезли внутрь и сели на сиденье. Ребята тихо стояли во дворе.

– Наташа, зайдёшь к родителям Юрки, всё расскажешь, – Максим подошёл к Наташе. – У него отец военный, фронтовик. Он должен помочь. К Лёньке не ходи. У него одна мама, она ничего сделать не сможет.

– Но как же, она ведь будет его ждать? – спросила Наташа.

– Скажешь Юркиному отцу, он сам ей объяснит.

Ящик коньяка поставили в мотоцикл, сверху уселся сторож, и они уехали. Лёнька с Юркой сидели тихо. Из машины вышел милиционер, закрыл дверь, и машина поехала.

От тряски Юру начало сильно мутить, и он боялся, как бы его не вырвало. В голове была сплошная карусель: то он пытается потанцевать с Наташей, то прячется в кустах с ящиком коньяка. Потом на него нахлынула такая тоска, что впору было зареветь. Слёзы сами по себе хлынули из глаз, он их размазывал по лицу и тихо скулил.

– Юрка, перестань, будь мужиком, – сказал ему Лёнька.