Анатомия страсти

Эмбриональные клетки с 1998 г. стали объектом не только исследований, но и информационной спекуляции. В печать потекли сведения о селективной обреченности бедных эмбрионов. Инициативу взяли на себя поборники фундаментальных прав человека. Исследования приравнивались к убийству, оппоненты лишались возможности высказывать свои замечания. Консервативные и в первую очередь религиозные слои общества с самого начала решительно отвергали любые исследования на стволовых клетках и эмбрионах, так как исходный материал поступал в распоряжение ученых в результате абортов. В то же время многие исследователи, а также близкие и родственники страдающих неизлечимыми заболеваниями, сожалели о потере последних надежд на хоть какие-то шансы разработки новых методов лечения посредством применения стволовых клеток.

Тему перевели на прагматические рельсы американской биоэтики. В 2000 г. органы здравоохранения США приняли компромиссное решение: субсидируемые государством университеты и клиники, могут принимать участие в исследованиях на клетках и эмбрионах, однако не должны производить их сами, а покупать у частных компаний.

Американский компромисс

Наводить порядок надо тогда, когда нет еще смуты.

Лао-цзы

8 августа 2001 г. президент США Дж. Буш в своем обращении к нации объявил о том, что «государственные деньги должны использоваться только для исследований на существующих клеточных материалах... Я принял решение, и мы с большой ответственностью должны продвигаться вперед». В дальнейшем были разрешены научно-исследовательские работы и эксперименты на уже существующих стволовых клетках и эмбрионах, т.е. запрещено было выращивание эмбрионов лишь с целью их дальнейшего использования.

Правительство, выбрав позицию стороннего наблюдателя, приняло решение не запрещать, но и не поддерживать опыты. Типично американский компромисс, озвученный руководителем крупнейшей страны мира, все же имел горький привкус. При таком раскладе были грубо нарушены так называемые фундаментальные моральные границы, охраняемые президентом. Пусть даже речь шла о «зачаточной» стадии будущих граждан Америки. А средства массовой информации уже разносят по миру новую сенсацию; жаркие дебаты и дискуссии захлестывают страницы газет и журналов, радио и телевидение: «Многочисленные попытки в экспериментальной биологии ознаменовались успехом: в ноябре 2001 года наконец-то был получен первый человеческий клон».

Представитель Ватикана сразу заявил, что получение человеческих эмбрионов для дальнейшего производства стволовых клеток является убийством. Но это событие можно также трактовать и как поражение Ватикана. Бывший американский президент Буш поспешил заявить, что он категорически против любой попытки производить клонов. В то же время руководитель демократического большинства в сенате T. Дэшл сразу дал понять, что сенат будет пристально следить за сообщениями, вызывающими серьезные опасения. Ученые Америки стояли перед полным запретом клонирования. «Я не думаю, – утверждал республиканец Р. Шелби, – что в конце дебатов мы все-таки разрешим клонирование человеческих эмбрионов».

Как ухищренно политики цепляются за невидимые нити морали, связывающие наш мир с миром обреченных эмбрионов! Но как быть с приговоренными к пожизненному лишению свободы заключенными, как быть с миллионами беженцев? Вновь избранный президент США Б. Обама одним из первых принял решение, согласно которому закрылись тюрьмы для смертников на Гуантанаме. В другом законе он узаконил проведение научно-исследовательских работ в области клонирования и использования стволовых клеток.

Чувствуете, дорогой читатель, возникновение щели, в которую разрешается заглянуть одним глазком? Но упаси Бог распахнуть дверь и войти: сторонники фундаментальной и незыблемой этики и морали на страже, их грозный окрик «Не пущать!» нашел в свое время отражение в решениях Буша остановить субсидии на развитие клеточных и эмбриональных исследований. Спустя некоторое время было принято традиционное, в американском стиле половинчатое, для всех удобное, полурешение. Оно всегда может быть изменено в пользу той или иной стороны и оставляет открытым вопрос – всегда ли исследование на эмбриональных клетках ведет к убийству? Если эмбрион в конце концов и погибает, запретить исследования в этом направлении – это все равно, что запретить студентам, желающим стать врачами, производить вскрытие умерших. Будущее покажет, какие еще аргументы положат на стол истории приверженцы человеческого клонирования в оправдание экспериментов.

...

Представитель Ватикана сразу заявил, что получение человеческих эмбрионов для дальнейшего производства стволовых клеток является убийством.