Анатомия зла

Открылась и захлопнулась дверца. Гроэр отступил на несколько шагов назад, опасливо косясь на железного зверя, с детства вселявшего в него мистический страх. Как-то, лет десять назад, дождавшись когда Учитель поднимется в библиотеку, мальчик Гроэр приник расплющенным носом к окну его четырехколесной диковины, с любопытством разглядывая салон, приборы, руль, мягкие кожаные сиденья. Его внимание привлекли два непонятного назначения выступа, торчавшие по бокам машины, как ушки морского льва. Заглянув в один из них, Гроэр, холодея от ужаса, увидел живые глаза Учителя, в упор смотревшие на него. Но ведь он – Гроэр это точно знал – в тот момент находился в доме, на втором этаже! Весь дрожа, мальчик бросился наутек, спрятался в кустах и просидел там до тех пор, пока вездесущий Джимми не отыскал его и не выволок силой.

Опекуну пришлось изрядно потрудиться, чтобы выяснить причину столь странного поведения. Когда же он понял, что всему виной обыкновенное зеркало, в которое Гроэр заглянул впервые в жизни, он принял единственно разумное решение ничего ему не объяснять.

Гроэр вырос. Но детский страх по-прежнему сидел в нем. Ничто не могло заставить его приблизиться к машине, которую стережет сам дух Учителя.

Прибывший расправил затекшие плечи, хрустнул суставами, разминая пальцы, окинул скучающим взглядом кроны ухоженных фруктовых деревьев и только после этого соизволил заметить две неподвижно застывшие фигуры.

- С приездом, сэр! – подобострастно приветствовал его Джимми. – А мы вас заждались.

- Чем порадуете? – не прореагировав на приветствие, поинтересовался тот.

- Все в порядке, сэр. Все живы-здоровы.

- Вот и хорошо, – удовлетворенно кивнул Учитель и, заметив собаку, жавшуюся к ногам Джимми, спросил: – А этот как? Что-то он мне не нравится.

- Честно говоря, мне тоже, сэр. Плохо ест, много спит. Вялый какой-то.

Тим, явно понимавший, что речь идет о нем, переводил напряженно-испуганный взгляд с одного на другого, отчего венчик из длинной шерсти, торчавшей во все стороны на его макушке и наполовину скрывавший бело-коричневые пуговки глаз, смешно шевелился.

Учитель наклонился и, не обращая внимания на мелкую дрожь, мгновенно охватившую тщедушное тельце собаки, по-хозяйски ощупал ее шею. Тим замер, будто прикосновение это его разом парализовало, устремив умоляющий взгляд на Джимми. Учитель между тем сунул руку под его переднюю лапу – сердечко, скрытое тонкими ребрами и тощей шкурой, несколько секунд билось об его ладонь частыми короткими толчками.

- Ничего страшного. Просто хандрит и трусит... Чем собираешься меня кормить?

- На ваш выбор, сэр, – тотчас оживился Джимми. – Могу зажарить на вертеле цыпленка, могу сварить отменную уху.

- Так ведь цыпленок твой наверняка еще бегает?

- Бегает, сэр.

- Не годится. Пока ты его отловишь, пока свернешь шею, ощипешь да выпотрошишь, я умру с голоду. Давай уж лучше уху. Только, будь добр, поторопись. Времени у меня в обрез. И не забудь опорожнить багажник. Там, как всегда, продукты и кой-какая новая одежда для вас. Надеюсь, я ничего не упустил.

- Вы очень добры к нам, сэр.

Покончив с собакой и с заказом, "сэр" обернулся наконец к юноше, неподвижно стоявшему рядом все это время.

- Привет, Гро. Ты плавал сегодня в бассейне?

Юноша отрицательно мотнул головой. Длинные, выгоревшие на солнце волосы упали ему на глаза, сверкавшие опасливой преданностью дикого зверя.

- Значит составишь мне компанию. Хочу искупаться с дороги, пока Джимми будет возиться с обедом.

Он не просил, не предлагал. Он отдавал команду, и это бесило Гроэра, судорогой сводя ему челюсть. И одновременно вселяло щенячью радость. Учитель-хозяин изъявил желание отдохнуть и развлечься в его обществе, что случалось с ним крайне редко.

Джимми, стоя с сачком в руке и забыв в эту минуту, что ему следует спешить, задумчиво наблюдал за ними:

Господи, до чего ж похожи! Одно лицо, одна фигура, одни манеры. И даже мимика. Если бы не разница в возрасте, их вполне можно было бы принять за близнецов. Поразительно. Непостижимо.

Он не переставал удивляться их сверхестественному сходству с тех пор, как его подопечный вырос, догнав Гроссе комплекцией и ростом. А это был именно он, грозный Эрих Гроссе, их хозяин и властелин, поскольку всё здесь, включая юношу и его опекуна, принадлежало ему.

Рядом с домом – добротным, но ни разу не ремонтировавшимся с тех пор, как Гроссе его приобрел, он построил спортивную площадку и бассейн, чтобы Гроэр мог полноценно расти и развиваться. Продолговатое овальное зеркало бассейна в обрамлении сочной зелени лужайки занимало всю южную часть территории, перекликаясь голубизной с небом и океаном. Деревянный стол с парой стульев под полосатым, изрядно выцветшим тентом и душевая с полотенцами и махровыми халатами предназначались явно не для юноши и его опекуна, поскольку те никогда ими не пользовались.