Анчутка

Ночь у егеря прошла на удивление спокойно, хотя постояльцев, судя по суете в обеденном зале, прибавилось. Поутру было накрыто четыре стола из пяти, и Сидор с молодой помощницей занимался сервировкой.

– Доброе утро, – Леха сел за столик, за которым сидел вечером.

– Доброе, – Сидор подошел и присел на краешек стула. – Вы с домовым, что ли, вечером разговоры учиняли?

– Учиняли, – Леха удивился. – Неужели слышно было?

– Не, не слышно. Только всю ночь за печкой как бы кто-то возился, а поутру обмылок я на пороге нашел, с черного хода. В чем-то коричневом. А там ходить некому, кроме меня да домового.

Леха усмехнулся и повеселел, – похоже, дошло до твоего хозяина, что с разными изворотами сам может выворотнем стать. Надеюсь, родню проведает, да там ему по-родственному извилины то распрядут как надо.

– Спасибо, уважил, – Сидор встал. – А что он у меня, чудной оказался?

– Маленько. Кикимора его не поймала, да опряла.

Сидор тоже усмехнулся: – ну, это нам знакомо. С такой тоски – только кнут да труд, – и пошел дольше хлопотать к стойке.

Анчутка, сидя на плече егеря, ехидно заметил: – Плакал, бился, колотился, да жены и не добился.

Егерь, подцепив с тарелки кусок яичницы, покосился на него и тихонько сказал, – ты лучше подумай, кого на пару дней приставить двери в дом сторожить. Без домового, какого-никакого, дом оставлять не дело.

Анчутка повозился и предложил, – овинника да банника, больше то некого. Овинник за дверьми посмотрит, а банник и в дом может зайти. Только опасаюсь я, банники народец суровый. Да и овинник не сахар.

Закончив завтрак, Леха подошел к Сидору.

– Банька то топится во дворе? Я бы сходил.

– К вечеру стоплю, не вопрос.

***

Выйдя во двор, Леха решил разыскать овинника, поговорить. Нашелся тот, где и ожидалось – в конюшне. Едва войдя, егерь через очки увидел катящийся ему под ноги серый клубок. Овинник, представший в обличье кота, был крепко не в духе.

– Доброго здравия, хозяин, – Леха отступил в сторону.

– Ты здравия своему выродку сейчас желать будешь, – овинник шипел, выгнув спину дугой, и глядел на анчутку.

Анчутка, вцепившись в плечо егеря, бормотал: – ты посмотри, какая бестия. Зайти не успели, как нас за волоса, да под небеса. Каков кулик – в своем болоте велик.

– Не для пакости пришли, с великой просьбой. Не гони, порухи не будет. – Егерь присел на корточки перед овинником.

Тот в упор глядел на анчутку, хотя шипеть перестал. И тут вдруг анчутка соскочил с плеча егеря прямо перед мордой кота, протянул лапку ему чуть не под нос и с пафосом произнес; – бей, но выслушай!

Овинник от такого совершенно очумел. Влепить то нечисти он был готов и без уговоров, но потом, получается, надо слушать. А если надо слушать, то и бить лучше потом – хоть узнаешь, за что и сколько отвесить.

Овинник задумался, потом метнулся в стойло.

Воспользовавшись паузой, егерь спросил у анчутки, – за что же он так вашего брата не любит?

– Исключительно старорежимные предрассудки. – Анчутка потер нос, – неприкрытая ксенофобия и нравственная деградация.

В этот момент овинник появился уже в обличье мужичка.

– Я ничего не понял, что тут у меня за посольство, и нахрена. И кому тут бить пятак, а кого слушать.

Егерь открыл было рот, но тут анчутка выступил на шаг вперед.

– Какой знатный двор. И мы сразу видим, что со всех сторон крепкое и надежное хозяйство. И дело свое, уважаемый хозяин, ты знаешь крепко.

Овинник удивленно смотрел на анчутку, и даже понемногу переставал хмуриться.

– Но скажите мне на милость вот что, уважаемый, крепкий и надежный хозяин. – Анчутка отставил копыто в строну, упер лапку в бок и театрально откинул мордочку.

– Почему мы, два уставших путника, всю ночь должны выслушивать сексуальные фантазии вашего домового недоразумения? И я вместе с господином егерем, между прочим – …

Анчутка вытянулся и набрал в грудь побольше воздуха…

– СЕМАРГЛА!!! – …

– должен терпеть унижения и угрозы, пытаясь привести в чувство одного воспаленного охотника до кикимор, и просить о ничтожном одолжении любителя чесать пятаки на конюшне?

Анчутка закатил глаза, опустил голову и застыл.

Овинник смотрел то на анчутку, то на егеря, явно пребывая в интеллектуальном шоке, а по простому – офигев.

– Еще раз, но чтобы я понял, – попросил он.

Леха решил, что пора брать бразды правления в свои руки, пока внезапно проснувшееся красноречие не завело анчутку в дебри повествования.

– Мы к тебе с просьбой. Домовой, как ты слышал, впал в любовную горячку и начал страдать всяким непотребством. Поэтому мы ему вчера сделали внушение, а сегодня он направился в Черные Скалы к родне. И не будет его пару дней. Мы бы хотели попросить тебя, если можешь – посмотри за входом в дом. Домового нет, всяко может случиться.

– Ты вправду егерь Семаргла? – овинник посмотрел на Леху с уважением.

– Правда.

Анчутка встрепенулся, – да, правда, и надо смотреть, на кого руки поднял. Чтобы не попасть впросак.

– Я не в просак, я в морду, – овинник мельком глянул на анчутку и задумался. – Ну ладно, чего уж, посмотрю за избой. Но только снаружи, внутрь мне хода нет.

Егерь достал из кармана припасенную галету.