Анчутка

Анчутка же сидел верхом на рюкзаке, время от времени с упоением нюхая лежащие под верхним клапаном теплые караваи хлеба и созерцая окрестности.

Леха с Тризой обсуждали разных тварей и их ухватки. Триза рассказывал особенности поведения русалок и кикимор в далеких землях, где в результате ведьмачьей селекции выживали только совершенно суровые разновидности. Леха недоумевал.

– Ты такие ужасы рассказываешь… Чтобы русалка прохожего топила, или кикимора на кого бросалась – такого я вообще не припоминаю.

– Так у них там жизнь не сахар. Сам посуди – как увидят, так бегут за ведьмаком. Тут ваши кикиморы – как овечки, сидят да лягушкам щелбаны раздают для порядку. А там, например, водяная баба имеет ядовитые зубы, и сразу притопит. А если не притопит – так от яда долго все равно не протянешь.

– Откуда же у кикиморы зубы ядовитые?

– Естественный отбор, понимаешь ли. Они и топят прохожих с той целью, чтобы свидетелей не оставлять. Концы, так сказать, в воду. А если не притопят, так к ним либо ведьмак придет, либо всем селом соберутся и будут молотить чем попало. Я же говорю – жизнь не сахар.

– Да уж, довести кикимору до состояния водяной бабы – это там народец очень постарался, я тебе скажу.

– Так культурно продвинутое общество, однако. Друг другу должны улыбаться, уважение преподносить, даже если тошнит с души. Вот и отрываются на всех, кто под руку попадется.

В общем, дорога была не скучная. Шли, точили лясы, перебирая различную нечисть. Перед Лехой представал совершенно жуткий естественный отбор, в результате которого даже хухлик мог запросто отвертеть голову зазевавшемуся ротозею. В общем, без осинового кола и ведра святой воды отходить от дома в поле или, не приведи Господь, в лес, было положительно невозможно. Да и осиновый кол совершенно не гарантировал от тяжелых телесных, а то и летального исхода.

– Да, я сводки читал из ваших земель, там нечисть на рану крепкая, а то и бессмертная. А от кого Кощей Бессмертный пошел? И вправду он бессмертный? Там, говорят, какой-то сложный алгоритм.

Триза рассмеялся.

– Почти бессмертный. А пошел он от одной дамы, как говорится, с пониженной социальной ответственностью.

***

Как известно, вампиры неотличимы от человека ни внешне, ни ухватками. И нередко в их душе пылают чувства не только гневные и темные, но и совершенно светлые и чистые, что поэты называют любовью, а деревенские грубые мужики – похотью.

И вампир Кощей под влиянием этого светлого и чистого чувства крепко повадился захаживать к одной скучающей даме. Ну там, стихи почитать ей перед сном, или просто попить чаю.

Но по своим делам вампир время от времени отлучался, так как вел обширную торговлю в ближайших и отдаленных провинциях. И при этом дама оставалась в одиночестве то на неделю, то на две.

И дама, не будь дурой, быстро смекнула, что скучать две недели в ожидании Кощея совершенно неинтересно, и это время она может провести с пользой для личного духовного или еще какого-нибудь развития.

По иронии судьбы, читать на ночь стихи или попить чайку в свободные от Кощея вечера повадился один ведьмак, маявшийся в то время в ожидании какого-то крупного заказа.

По законам жанра, дорожки ведьмака и Кощея должны были пересечься. Точнее, дорожка была одна, и совпасть должны были только место и время.

И вот в один из вечеров ведьмак, наконец получивший заказ, решил сделать даме сюрприз – явиться с корзиной изысканных заморских сладостей, в тяжелых доспехах, и устроить прощальный ужин, по местному – отходняк.

Дама же, совершенно не ожидая ведьмака, встречала в опочивальне Кощея.

Ведьмак, зайдя с корзиной в опочивальню, увидел свою даму в объятиях какого-то ушлепка и, недолго думая, выхватил меч.

Вампир же, увидев перед собой ведьмака, решил, что это происки конкурентов, и решил сделать ноги. И в тот момент, когда он сиганул к окну, ведьмак сделал стальным мечом «туше», которое пришлось вампиру в то место, которое ведьмак в жизни бы не разглядел, будь на Кощее штаны. Или хотя бы гульфик.

Собственно, на том бы история могла и закончиться, но Кощей понимал, что оставленные в руках ведьмака органы могут пригодиться для приготовления эликсиров, от которых вампирам не будет совершенно никакого спасения. Поэтому он не стал прыгать в окно, а вернулся в комнату и схватил ночной горшок, куда упало по случайности все отсеченное имущество.

Ведьмак при этом сделал еще два выпада, поразив Кощея в печень, но тот, разумеется, не обратил на это совершенно никакого внимания. Как позже написал трубадур, «схватил яйцо и был таков».

Дама же, не растерявшись ни на секунду, поведала ведьмаку душераздирающую историю о том, как страшный демон пытался ее опорочить и, возможно, даже обесчестить. И только благодаря ведьмаку она сохранила все вышеперечисленное.

Рассказав эту историю знакомому трубадуру, ведьмак отправился на исполнение заказа. Трубадур же, находясь в состоянии эйфории от необыкновенной истории и многодневной выпивки, описал схватку почти что не привирая, лишь заменив неблагозвучный ночной горшок на утку, и непонятно зачем приплетя туда зайца.