– А теперь построились! – Анчутка вытянулся на пеньке во фрунт.
Ауки забеспокоились, сбились в кучку поплотнее и на всякий случай отошли от пенька на пару шагов.
Пришлось анчутке хватать этих бесенят за лапки и строить в шеренгу вручную. Когда с построением было покончено, анчутка снова залез на пенек, осмотрел кривоватую шеренгу и волевым решением объявил порядок выбора анчуток.
– Ты – анчутка первый. В первой игре играешь. Ты – анчутка второй. Во второй игре играешь. Ты – третий.
Всего набралось шестнадцать номерных анчуток.
– Всем все понятно?
Понятно было всем все. Во всяком случае, шеренга вразнобой закивала.
– Замечания, предложения, личные просьбы будут?
Просьба была одна, и та коллективная – послушать рассказ про схватку с разбойниками, так сказать, из первоисточника.
Анчутка покосился на егеря с ведьмаком, грустно вздохнул и сослался на срочные дела.
– Если кто не понял или не расслышал – играть без членовредительства и ущерба для окружающих. Начали, крокозяблики!
И, подойдя к ауку с подбитым глазом, протянул ему лапку: – Пойдем, найдем лопух да сделаем тебе крылья.
Вернувшись от ауков, егерь с ведьмаком доели бутерброды и двинулись дальше. На Тризу анчуткин бенефис произвел впечатление.
– Мне что-то подсказывает, что в этом лесу в ближайшее время разбойникам лучше не появляться. Ауки, конечно, пока что шишками кидаются, а вот кикимора может и притопить. – Триза был в прекрасном расположении духа.
– Да, после разорения пещеры алхимиков у местной нечисти сложные отношения с разбойниками. – Ответил Леха. И, покосившись на анчутку, добавил: – И, к счастью, с нами легенда борьбы с организованной преступностью.
Триза хмыкнул.
– Хочу заметить, что со слов потерпевших, легенды про ужасного демона – победителя разбойников ходят не только среди ауков.
И, обернувшись к анчутке, спросил: – Я надеюсь, войнушка в анчутку у ауков не нанесет большого ущерба окружающим? Может, надо было им найти более мирную игру?
Анчутка почесал ухо, посмотрел на валяющиеся вдоль дороги сосновые шишки и помотал головой.
– Если армия не воюет, то она разлагается.
Пропажа
Барон Перийский Аркадий Четвертый сидел на кожаном диване в каминном зале и принимал посыльного. Долговязый прохиндей с нехорошим взглядом принес от графа Мандрита письмо, а также устные разъяснения.
Письмо, по обыкновению, гласило, что податель сего письма наделен милостию обсудить вопросы, которые граф, к несчастию, лишен возможности обсудить с глубокоуважаемым господином бароном с глазу на глаз, по ряду серьезнейших обстоятельств.
Серьезнейшим обстоятельством, препятствующим встрече, было то, что барона невыносимо мутило в присутствии графа. Смотреть на напыщенного брехуна, жмота и прощелыгу барон не мог более пяти минут. А в случае попыток заговорить – и того меньше. Как барон ни крепился при последней встрече, как ни старался соблюдать этикет, но ужимки графа и его привычка хватать собеседника влажными руками за руки пробуждала в бароне неуемную тошноту.
Граф в ту встречу, насколько мог, старался расположить барона.
– Хе-хе, барон, не устали с вашей нечистью возиться? Может я приставлю вас к более приличным делам при дворе, хе-хе? А то, понимаете ли, в свете начинают болтать всякий вздор, хе-хе.
Барон лаконично ответил, что к своим приличным, равно как и неприличным делам граф может приставить швабру, чтобы не упало при дворе, а если кому-то хочется нести всякий вздор, то барон может прислать дюжину благодарных слушателей. Которые будут беспрестанно находиться подле болтунов, и выгнать их порой не представляется никакой возможности.
Засим, как говорится, барон откланялся, а побледневший граф предпочел не провожать гостя до порога, махая ему платочком из окна.
***
Барон указал посыльному на кресло и повернулся к камину.
– Граф спешит донести до сведения господина барона, что недалеко от столицы накануне были схвачены разбойники. Дело, конечно, заурядное, но они на допросе с пристрастием показали на вашего егеря, которого встретили у Черных Скал.
Барон бросил скучающий взгляд на посыльного.
– И они рассказали немало интересного про вашего егеря. Я бы сказал, весьма интересного.
– Передайте графу, что его мнение о егерях меня совершенно не заботит. А истории разбойников, что рассказывают на допросе, интересуют и того меньше.
Посыльный развел руками: – Это со стороны графа был жест доброй воли, господин барон.
– Любезнейший, если вы заговорили о жестах, то хочу вам сказать, что насчет жестов я большой мастак. Но, боюсь, после них ваша жизнь может круто измениться. И, как вы понимаете, не в лучшую сторону.
Посыльный побледнел, утер платочком под со лба, потом повозил под носом, и попытался выдавить из себя улыбку. Барон слыл человеком сдержанным и рассудительным, но оказаться после его жестов в жарких объятия банника или овинника можно было запросто. И сильно повезет, если изрядно попорченная шкура останется на хозяине.
Впрочем, за барона могла вступиться и не столь суровая нечисть. Бывало, что люди просто давились за едой. Случалось, правда, что и насмерть.
Александр Сергеевич Королев , Андрей Владимирович Фёдоров , Иван Всеволодович Кошкин , Иван Кошкин , Коллектив авторов , Михаил Ларионович Михайлов
Фантастика / Приключения / Детективы / Сказки народов мира / Исторические приключения / Славянское фэнтези / Фэнтези / Былины, эпопея / Боевики