Андерсен

По внешности неинтересна. Никакого излучения. Подошла бы для мелкобуржуазной квартиры, но никак не для виллы. Фото, которое я нашёл, сделано во время сбора пожертвований одной благотворительной организации. В пользу детей с редкими болезнями. Видимо, это был её способ времяпрепровождения. Она патронесса этого мероприятия, но по ней заметно, что она не очень хорошо себя чувствует в вечернем платье. Пытается улыбаться для фотографа, но вид смущённой. Неуверенной.

Подчинённый характер, так бы я её определил. Поэтому она и вышла за меня, на тридцать лет старше неё. Может, она была старой девой своей семьи, и за неё решали другие.

Она потом умерла молодой, задолго до моей смерти. Допускаю, что мне её не хватало. Наследника-то она всё же родила.

Хотя он и оказался сплошным разочарованием.

262

Косма по-прежнему занимает виллу, которую я построил для себя и в которой жил до самой смерти, но он не часто туда приезжает. Как многие скучные люди, он много и охотно о себе твит-терит, и это позволяет легко проследить, где он пребывает в настоящий момент. Сейчас он в Париже. Там открывается новый концертный зал, и если хочешь прослыть ценителем музыки, ты должен быть там.

Меня интересует эта вилла. Я бы хотел её осмотреть хотя бы снаружи. Войти внутрь едва ли возможно – разве что повезёт. Это секретная и хорошо охраняемая территория, там внизу, у Штарнбергского озера. Ну-ну. Я осмотрюсь на месте и подумаю, что можно сделать.

Естественно, было бы полезно знать, где вырос Феликс. Но не это – истинная цель поездки. Это был когда-то мой дом, а кому ещё предоставлялась возможность посетить своё прошлое?

Ближайшие три дня я побалую своё любопытство.

Там есть не только вилла. Там и ещё кое-что. Нечто, интересующее меня гораздо больше. В Википедии на страничке Дамиана Андерсена написано также, где он похоронен. Я собираюсь посетить то место, на котором подошёл к концу последний круг карусели, чтобы через тридцать начался следующий.

Не почувствую ли я там что-нибудь особенное?

Ягнёночек-беее принёс однажды на урок реликвию, маленький осколочек кости, который извлёк из шкатулки так эффектно, как это делает фокусник с картой, исчезнувшей и затем вновь объявившейся. Хотя я тогда был ещё маленький и соответственно легко поддавался эффектам, я так и не смог при всех прибамбасах увидеть в этом ничего, достойного поклонения. Кусочек кости, больше ничего. Когда моя мать по воскресеньям выуживала из кастрюли вываренные остатки суповой курицы, они выглядели точно также.

Не помню, от какого святого был тот осколочек. Но помню, как Ягнёночек-беее объяснял нам происхождение слова. Реликвия – от латинского relinquere, оставлять. Оставленное после смерти. Останки.

Я намереваюсь посетить свои собственные останки. А вдруг они чудодейственны. В конце концов, святой Дамиан был мучеником.

Я заснул и снова проснулся. Женщины, которая мне так понравилась, в поезде уже не было.

Ехать осталось всего час. Потом прибудем в Мюнхен-Пазинг, и там я смогу пересесть на электричку на Штарнберг.

Завтра пойду навестить себя.

263

Какой досадный прокол. По собственной вине. Впредь я не должен допускать такое. Эпизод, надеюсь, останется без последствий, но я понервничал. Не люблю, когда мои планы срываются. Ошибку я себе позволить не могу. Хелене и Арно наверняка привели в движение всё, чтобы разыскать меня.

Это была лишь мелочь, но из мелочей и свиваются силки. Я заблаговременно, за две недели забронировал себе комнату в Штарнберге. Эта часть была сделана правильно. Необъявленные посетители более заметны. Но ошибкой было выбрать небольшой отель. Естественно, там принимают куда меньше людей. Значит, каждому достаётся больше внимания.

Человек на приёме непременно хотел взглянуть на мой паспорт. Я же исходил – ошибочно, как оказалось – из того, что такой род контроля уже не существует. Не перепроверил. Небрежность.

У меня не было паспорта. В форме документа, который можно было бы взять в руки.

Я предложил ему мою кредитную карту ВИЗА, на которой я значусь как Килиан фон Лаукен, но его это не устроило. Он был тупой старый скряга и настаивал на своих старомодных правилах. Или, что ещё хуже, он определил мой истинный возраст – возможно, по голосу, – истинный возраст моего тела. И не хотел нажить себе неприятности из-за бесконтрольного поселения малолетнего.

Мне пришлось импровизировать, а я так не люблю это делать. Если не продумал ситуацию заранее, легко можешь запутаться в противоречиях. Мне это знакомо по множеству допросов.

Из-за спешки мне не пришло в голову ничего лучше, как рассказать ему, что мой паспорт остался в другом моём чемодане, который я оставил в ячейке камеры хранения на вокзале. Но ведь до вокзала, он сказал, совсем недалеко, я мог бы съездить туда и через четверть часа вернуться с паспортом.

Не знаю, как долго он ещё меня ждал.