Андерсен-Кафе

— Хозяйка?! Но кафе вам не принадлежит?! То есть, на самом деле вы всего лишь наёмный работник? — скроив презрительную гримасу, переспросила дама.

— Именно! — подтвердила я. Мне отчего-то стало радостно: на какую-то долю секунду мне почудилось, будто жена рыбного магната хотела купить меня в придачу к Литературному кафе. Это, конечно, была глупая мысль: уж я-то вряд ли её интересовала.

— И что же — вас вот так просто назначили хозяйкой кафе?! — недоверчиво фыркнула Муза и оглядела меня сверху вниз.

— Да, — спокойно сказала я.

— И вы согласились?!

— Как видите, — я пожала плечами.

Муза вздохнула:

— Что ж, место, конечно, тихое, помещение хорошее… — Она снова огляделась и добавила со вздохом: — Ремонт недавно был!

Муза некоторое время пребывала в расстроенных чувствах, а потом крепко задумалась, да так, что, кажется, вовсе забыла о моём существовании. И тут произошло нечто очень странное. Андерсен, который уже давно удрал со стола и был чем-то занят на кухне, неожиданно снова запрыгнул на стол. Но не это меня поразило, а то, что в зубах он тащил… длинную венскую сосиску! Шагая через весь стол, кот вплотную подошёл к самому лицу ошеломлённой гостьи и великодушно положил перед ней своё угощение.

Первое мгновение я даже не нашлась что сказать.

— Ох, Муза Андреевна… — промямлила я. — По-видимому, ему показалось, что вы проголодались…

Стараясь сгладить неловкость от неожиданной выходки кота, я решила последовать примеру Андерсена, но предложить даме более приемлемое угощение:

— А не хотите ли чаю?

Слегка опешившая и поначалу отпрянувшая от сосиски гостья, зачем-то двумя пальцами взяла подарок Андерсена и очень внимательно рассмотрела его.

— Это венская сосиска, — уточнила я.

— Вижу… — задумчиво протянула гостья, и её бледное лицо приобрело загадочное выражение. — По крайней мере, кот-то этот ваш, Люба?

— Мой.

— Так, может быть, вы хотя бы его мне продадите?

— Нет, его я вам тоже не продам! — сказала я и сурово взглянула на гостью. — Этот кот не продаётся!

Мне уже расхотелось поить её чаем.

— Но послушайте… э-э-э… Любовь Сергеевна, я конечно же, понимаю — кот необычный, изумительно красивый и к тому же такой умный, но я могла бы…

— Видите ли, уважаемая Муза… э-э-э… Андреевна, — от гнева я чуть не позабыла её отчество. — Этот кот, — его, кстати зовут Андерсен, — не является моей собственностью. Он мой друг и помощник и потому не продаётся! И мне бы очень хотелось, чтобы больше мы к этому вопросу не возвращались.

И ещё мне очень захотелось в тот миг, чтобы она тут же встала и ушла, и чтобы я её никогда больше не видела. Никогда и нигде.

— А… ну хорошо, хорошо. Зачем же так горячиться? Что ж, раз не продаётся… Любовь Сергеевна, вы уж извините меня, пожалуйста… Может быть, вы и в самом деле нальёте мне чайку, несмотря на мою… непонятливость.

— Ладно, — кивнула я. И, на всякий случай прихватив Андерсена подмышку, я отправилась с ним на кухню. По дороге я шепотом высказала коту всё, что я о нём в тот момент думала:

— Интересно, зачем тебе понадобилось угощать такого человека сосиской? Неужели ты не видишь: она же одержима страстью обладания всем, что движется и не движется?! Между прочим, тебя она тоже хотела купить!

Андерсен удивлённо посмотрел на меня. Кажется, он решил, что я пошутила.

На кухне я немного успокоилась. Потом мы с гостьей стали пить чай с мармеладом, потом потихоньку разговорились… Я зачем-то показала Музе Синий альбом с изображением членов нашего Клуба и даже случайно сболтнула о готовящемся к юбилею Валентины спектакле. Сама не знаю, что на меня нашло, — как это прожорливой жене магната вдруг удалось расположить меня к себе?

Оказалось, что в Музе Андреевне живёт не только неуёмная страсть к стяжательству, но и иные мысли, мечты, стремления… Кстати, голова у Музы, соображала очень хорошо. «Наверное, только таких сообразительных и берут в жены великие рыбные магнаты», — вздохнув, подумала я.

Слово за слово, и вдруг моя странная гостья сделала мне ещё одно удивительное предложение. И на этот раз я его приняла. Услышав, что у нас в кафе собираются всевозможные артистические натуры, люди творчества, Музе захотелось объявить среди здешних завсегдатаев конкурс, — творческий, конечно, — а самой стать спонсором такого конкурса. Пусть, например, это будут соревнования на лучшее произведение о моём коте Андерсене. В конкурсе может участвовать пьеса, стихотворение, песня, рассказ, — что угодно. Автор лучшего произведения получит приз. Муза не уточнила, какой именно. Хорошо, пусть это пока останется тайной. Остальным участникам (не победителям), всё равно достанутся утешительные призы. Если всё получится и конкурс пройдёт успешно, то и я как хозяйка кафе смогу попросить некий подарок для себя или для Андерсена. Но у Музы имелось одно условие: она и только она одна будет председателем жюри!

— Ну а состав самого жюри? Муза Андреевна, кто, кроме вас должен будет судить этот конкурс?

— Больше никто. Только я, — уточнила Муза.