Андерсен

«В ночь накануне нового, 1829 года я сидел один-одинешенек в своей каморке и смотрел из окна на заснеженные крыши домов[87], как вдруг в меня вселился Злой дух, он же Дьявол, и зародил во мне греховную мысль стать писателем. О том, как преследует он нас, ничтожных людей, мог бы рассказать вам миф под названием „О втором Всемирном потопе“:

— И Господь сказал Ною и его племени: „Я поставлю с тобою завет Мой, что отныне воды Потопа не будут истреблять плоть человеческую и опустошать землю“.

С этими словами над землей вознеслась радуга, и Ной поверил Иегове. Но слова Господа услыхал из глубокой бездны сам Дьявол, заскрежетавший от злости зубами. Ибо и у Господа есть враги, а злейшего из них зовут Сатаной, который воспротивился милости Господней, что было с его стороны величайшей наглостью. Ведь все моря и озера, реки и ручейки, и облака в небе услышали слова Иеговы и подчинились Его велению. Дьявол призадумался. Он думал три тысячи лет и на четвертую вскочил, воскликнув: „Я понял! Нашел! Пусть зло исходит от людей! И землю зальет еще один Потоп, хоть Он и сказал, что не будет больше опустошать землю“. И Дьявол призвал к себе своих вассалов и сказал им: „Мессиры! Вы распространитесь по земле и соблазните сынов Адама стать писателями. Да истечет от них новый Потоп и опустошит землю. Я свое дело сделал, делайте вы свое!“

Поверьте, я противился изо всех сил, но Злой дух уже вселился в меня, и я не мог усидеть на месте. Но, куда бы я ни направлял в этот решительный миг мой взгляд, все дороги поэзии были уже заезжены, так что на любой из них я легко мог сломать шею, а то и ногу. Так куда ж мне направиться? В любом случае, вперед! — И я увидел остров Амагер — самое подходящее ристалище для моей бунтующей крови. По дороге туда еще не проезжал ни один всадник-поэт. Недолго думая я почитал о тамошних местах в „Описании Копенгагена“ у Нюерупа и в „Атласе“ Понтоппидана и сунул в карман „Эликсир дьявола“ Гофмана — вдруг мне не хватит фантазии? Я еще раз попытался укротить свою плоть и покончить с пороками, но укоренившийся Злой дух воскликнул: „Ну, пошел!“ — И что же мне, бедняге, осталось делать!»