Андреевский крест

– Да мне лишь бы жив был. Горько, конечно, что, похоже, род наш на оболтусе этом и закончится. Но и вовсе плюнуть на братова сына я не могу. Пристроится, мож, у тебя там куда-нибудь. Глядишь, дурь из головы и выветрится.

– А черненького родня не хватится? – все еще сомневался я. – Гражданин другой страны как-никак. Откуда он, кстати?

– Пиндосенок, – сокрушенно выдохнул отец Александр и скромно опустил глаза. – Афроамериканец, короче.

– Мечта толераста. Сам прикинь, какая в Интернете вонь поднимется? Расово угнетенный черный гей, исчезнувший в Сибири. Тут нашему президенту и КГБ припомнят, и Грузию с Северной Осетией. И могут так в ухо нажужжать, что отправится какой-нибудь наш «Петров, Иван Петров» по следам пропавшего гомитосика в дебри Центральной Западной Сибири. И, если землю рыть станет, а его так в Москве надрюкают, что непременно станет, то в конце концов на нас с тобой, Саня, этот агент выйдет. Тебе-то плевать будет. Ты на островах будешь пузо греть и тамошним китобоям об Иисусе со святыми апостолами рассказывать. А вот я постоянно туда-сюда таскаюсь. Возьмет меня тот «Петров» за жабры и станет вопросы задавать…

– Андрюх, – тихо перебил мои разглагольствования поп. – Хватит. Мне ли не знать, что ты любого приболтаешь и от любого отболтаешься. Скажи просто. Да или нет. Если нет, я с ними останусь. Хоть и противно мне, хоть и грех это содомский, а все ж человеки это живые. Божии чада.

– Пакуй, – махнул я рукой. – Разберемся. Трудно им у нас будет. Сам понимаешь, какой у нас там контингент подобрался. Скажем, так: далекий от европейских ценностей и однополых браков не принимающий. Да в соседи еще достались товарищи неспокойные. Но в одном ты прав на все сто. Там племянника твоего точно никто не найдет. Если не убьют, то жить будет долго.

– Вот и хорошо, – обрадовался Коленок. – Вот и ладно. Побегу я тогда…

Кивнул. У Подковы оставался уже маленький хвостик изначально длинной колонны. Руководство переходом взял на себя Олег, освободив тем самым моего младшего брата. Да еще с той стороны Костя Майер выскочил.

– Все в порядке, – озабоченно доложился старший мичман в отставке. – Переправку людей и техники заканчиваем. Там людей встречают.

– Пока размещают в палатках, потом будем расселять по-нормальному, – дополнил доклад немец.

– Плохо, что по палаткам, – поморщился я. Весна вроде на островах уже полным ходом, а нет-нет, да налетает шторм. Тропики, они такие – непредсказуемые. В любую минуту какую-нибудь гадость с моря надуть может.

– А что делать? – развел руками главный инженер и по совместительству исполняющий обязанности бургомистра городка Майер. – Камня и леса полно заготовлено. Но цемента и крепежа не хватает. Поставок чуть ли месяц не было…

– Попенок, в натуре, с нами уходит? – махом переиначив бандитскую кличку в угоду злобе дня, поинтересовался успевший накинуть на плечи ватник Поц. – Надо бы ему и это, церкву прихватить. А че? В падлу? Стоит тут ничейная…

– Ну, в принципе это реально, – подтвердил Костя. – Выгоним сюда самогруз десятитонный. Человек пять мужиков с инструментом, и часа за два или три разберем и вывезем. Только…

– Пить, так шампусик, – загоготал Миха, довольный тем, что его очередную идею признали годной. – Спать, так с королевой. Кто нас гонит? За ночь весь хутор можно приватизировать. Зуб на мясо, этих будок и не хватятся.

– Можно, – подтвердил немец после минутного раздумья. – Промаркировать уже не успеем, чтоб потом собрать. И вообще, нужно смотреть. Что еще не сгнило, нам там однозначно пригодится.

– Атас, – кивнул мне Леха, разглядев мои выпученные от удивления глаза. – Сам в шоке. Но церковь надо брать по-любому. И, на всякий пожарный, секрет на дороге выставить с рацией. Мало ли кого по нашим следам принести может, пока мы тут гнилушки приватизировать будем.

– Ну и чего стоим? – начальственно рыкнул я. – Бегом! Время не терпит. У нас в городе под триста тонн грузов переправы ждет, а мы тут деревянным зодчеством балуемся… А я, раз появилась такая возможность, с Савой перетру.

С майором ожидались сложности. Мне это сразу было ясно, а по дороге и Леху в том убедил. Потому как Сава всегда меня был… как бы поточнее сказать? Выше положением, что ли? В общем, и в армии – он офицером служил, а я сержантские лычки перед дембелем получил. И в ОПГ он целым смотрящим на ключевой для группировки рынок встал, а я выше бригадира «гусар летучих» так и не поднялся. Входил, конечно, в тесный круг «ветеранов». Тех, кто имел право звать шефа тренером. Но к серьезным делам, к судьбоносным для братвы решениям меня и близко не подпускали.