Андрей. Искупление

– Что происходит? Что она ему говорит? – шептал Андрей, с ужасом наблюдая за происходящим. По лицу Леонида было видно, что он растерялся, но, к облегчению Андрея, практически сразу взял себя в руки. Он не слышал, что врач ответил медсестре, но та заулыбалась ещё шире. Однако она не спешила возвращаться в свою комнату, а, наоборот, принялась помогать Леониду. Она подходила к малышам, раскрывала стеклянные дверцы, отгораживающие их от мира, и распахивала рубашки на маленьких тельцах для осмотра. Когда, наконец, пришла очередь синеглазого ребенка, Андрей перестал дышать. Он не мог слышать, о чем говорят в детской комнате, поэтому наблюдал за каждым движением Леонида, его мимикой, жестами, стараясь поймать тот момент, когда врач дотронется до губ сына. Когда тот сделает ему больно, но тем самым спасет его.

Леонид задерживался у малыша слишком долго, но никак не мог улучить момент и промокнуть рот мальчика тампоном. Медсестра находилась рядом и слишком усердно помогала врачу.

– Кажется, это самый красивый малыш из всех на моей памяти, – воскликнула она. – Эти синие глазки, словно древнее море из старых книг.

– Да, вы правы! – ответил Леонид. – Глаза невероятного цвета. Только… – он нагнулся к мальчику и дотронулся до его щеки. – Прибор зафиксировал небольшой жар, но я не вижу проблемы. Нина, можете принести другой термометр? Нужно проверить.

Женщина мгновенно изменилась в лице, улыбка исчезла, и появились собранность и четкое исполнение указаний. Она бросилась к двери и через мгновение исчезла в другой комнате. Как только дверь закрылась, Леонид повернулся спиной к камере, достал из кармана пробирку с ваткой и промокнул лекарством губки ребенка. Малыш инстинктивно причмокнул и тут же закричал, сморщив личико.

– Горькое? – улыбнувшись, произнес Леонид.

– Вы о чем? – раздался голос медсестры за спиной? – Леонид обернулся, зажав в кулаке ватку ,и сделал непонимающе лицо. – Вы сказали «горькое»? – уточнила женщина.

– Ах! – улыбнулся Леонид и протянул руку за термометром. – Я сказал: Не плачь так горько.

Женщина округлила глаза.

– Никогда не слышала, чтобы вы разговаривали с детьми. Видимо, этот малыш проник к Вам в душу?

– Конечно, нет, – усмехнулся Леонид. – Пытался успокоить. Нужно же измерить ему температуру, а пока он плачет делать это бесполезно. Пусть этот ребенок успокоится, завершим обход, а затем вернёмся к нему.

– Хорошо, – ответила женщина и продолжила методично распахивать стеклянные крышки, переходя от одного малыша к другому.

Андрей безотрывно смотрел на сына, включив дополнительные камеры, которые обычно не работают, когда в помещении находится медицинский персонал. Сын плакал все сильнее, а маленькое личико стало пунцового цвета.

– Он все ещё кричит, – произнес Леонид, вернувшись к синеглазому мальчику вместе с медсестрой. – Не нравится мне это. Попробуйте его успокоить и потом измерьте температуру. Я к себе. Сообщите мне результат.

– Сделаю, – ответила Нина, продолжая недоуменно поглядывать на Леонида.

– Почему она на тебя так смотрела? Недоверчиво? – спросил Андрей, как только Леонид зашёл в свой кабинет.

– Я бы сказал удивленно. Хотя я ее понимаю. Слишком много внимания с моей стороны одному ребёнку. Но скоро она обо всем забудет или даже наоборот восхитится моим чутьем.

– Ты на удивление циничен и эгоистичен, – раздражённо «бросил» Андрей в адрес Леонида. Тот не стал возражать. – Одно мне не ясно: почему же ты в результате мне помогаешь, раз не боишься угроз?

– Все очень просто. Я не знаю заранее победителя, но хочу в любом случае быть на его стороне.

– Победителя? Не понимаю.

– А мне кажется, все очевидно. Свадьба, побег из Крепости, кража ребенка – это все только начало. Вы ребята не успокоитесь на этом и вернетесь.

Андрей отрицательно затряс головой из стороны в сторону.

– Зачем нам возвращаться? Я заберу сегодня ребенка, и мы уйдем. У нас есть дом, там, за стеной. И есть семья, друзья. Настоящие, любящие, верные. Я не против законов Крепости, просто они мне больше не подходят. Но это не значит, что я буду навязывать свои мысли кому-либо.

Леонид надменно усмехнулся.

– Я думаю, ты сейчас действительно веришь в то, что говоришь. Но что думает твоя, так называемая, жена и твой друг Георгий? Они смогут просто жить в глухой деревне, забыв о том, что здесь было? Забыть подругу и людей из тоннеля? Бросить их? Особенно после стольких ваших побед, когда вам все сошло с рук? Брат с сестрой – они не такие как все и ты это понимаешь, и Вадим. Они – лидеры, пока ещё слишком молодые и неуверенные, но с возрастом придет и сила, и бесстрашие. И люди пойдут за ними, если только близнецы захотят. А они захотят. Власть в их крови и скоро они услышат ее зов.

Сказав последнюю фразу, Леонид резко замолчал. Он явно не собирался говорить этого и теперь, начав перебирать предметы на своем столе, делая вид, что ничего не было.

– Что ты имеешь ввиду? Договаривай! – крикнул Андрей. – Что значит «власть в их крови»?