Андрей Кончаловский. Никто не знает...

Я уже говорил, что весной 2012 года режиссер завершил работу над очередным

документальным фильмом из цикла «Бремя власти» — «Битва за Украину». Несколько ранее,

комментируя свой новый труд, Кончаловский, в частности, говорил: «…большевистская идея

экспорта революции насильственным путем… была погребена. Но она возобновилась в

современном мире, как ни странно, американцами. Началось это со времен Буша-младшего…

Сегодня революции планируются по абсолютно американскому методу маркетинга, точно по

такому же, как продается, например, кока-кола или продукция Макдональдс… По этому

«рецепту» и делались все революции — в Словакии, Грузии, Киргизии, в Украине…

…Используется, как правило, момент выборов, потому что оппозиционная проигравшая

сторона всегда может сказать, что выборы были фальсифицированы. Затем заявления

оппозиционной стороны поддерживаются, как правило, ОБСЕ, подтверждающей факт

фальсификаций. Затем начинаются массовые восстания.

Подобные попытки революций были в Молдавии и в Белоруссии… Собственно, так

готовилась и украинская «оранжевая» революция. Мне показалось интересным поговорить об

Украине, исследуя эту тему…

…Эта работа длительная, и я рад, что я еще не закончил фильм, потому что, когда я

Виктор Петрович Филимонов: ««Андрей Кончаловский. Никто не знает. .»»

220

начинал его снимать, тогда еще Ющенко был у власти. И я помню, с каким восторгом его

встречал Сенат США… И где он теперь, кто ему «целует пальцы»?.. И то, что провал

«оранжевой» революции доказывает ее «искусственность», и сегодняшнее возвращение

Украины к более традиционному курсу, и то, что к власти пришел Янукович, — для меня лично

факты весьма позитивные… Потому что, безусловно, «оранжевая» революция была победой

Запада, латинского мира. Почему латинского? Потому что «битва за Украину» — это процесс,

который длится уже не один век. Это битва, которая ведется… между Западом… и восточным

миром, восточной церковью, славянами и Византией. Эта война между латинцами и славянами

идет давно… И то, что Украина является местом приложения двух крайних цивилизаций —

восточной и западной — для меня чрезвычайно увлекательно. Мне кажется, что это может быть

интересный фильм о том, как Украина, являясь полем битвы, выбирает то одну, то другую

стороны в силу различных политических событий. У нее сейчас есть уникальный шанс, на мой

взгляд, стать тем, чем когда-то стала Швейцария. Или Австрия, когда она стала

неприсоединившимся государством, сохранившим постоянный нейтралитет, имея при этом

добрососедские отношения со своими западными соседями и с восточной частью — с Россией.

Естественно, когда мы делаем картину о периоде «оранжевой» революции и о том, что ей

предшествовало, неизбежно возникает вопрос о роли Кучмы… который, на мой взгляд, очень

интересная политическая фигура. Он был у власти в момент перелома, когда Украина (из

советской республики) стала самоопределяться, стала национальным государством, стала

выбирать, с кем дружить. Потом начала кидаться из стороны в сторону, прислоняясь то к одной,

то к другой стороне, и потом все закончилось тем, что Кучма был вынужден уйти. Случилась

победа, но, насколько я сейчас понимаю, временная победа Запада в борьбе с Россией за сферы

влияния…»

Вчерне фильм был готов еще весной 2011 года, и фрагмент из него показали в Украине.

Отклики последовали немедленно и самые разноречивые. В фильме видели, например, заказ. С

возражениями выступил украинский журналист Кость Бондаренко:

«Те, кто сегодня усмотрел в фильме некий заказной характер, ошибаются. Думаю, точно с

такой же степенью цинизма можно говорить о том, что Михаил Ромм снял «на заказ» фильм

«Обыкновенный фашизм» или Френсис Форд Коппола «Апокалипсис сегодня» — ведь эти

фильмы были сняты настоящими Мастерами и в ту пору, когда общества, обожженные войнами,

искали ответы на многие актуальные вопросы. Благодаря Мастерам расставлялись акценты,

формировались мировоззрение, оценки. Так было, и так будет.

В конце концов, Кончаловский дает свое видение и никому его не навязывает. Он

приглашает к дискуссии. Он дает возможность высказаться таким разным людям, как Мороз и

Гольдфарб, Мостовая и Табачник, Мельниченко и Фелыптинский. Он насыщает фильм

хроникой. Он пытается воссоздать ситуацию. Он размышляет о времени и о людях. И задает

вопросы, на которые не может найти ответы. И на которые, к сожалению, сегодня не ищут

ответов и в Украине…»

6

Размышляю над тем, что создал в первое десятилетие нулевых режиссер, над ближайшими

и дальними его замыслами, над публицистическим выступлениями, высказываниями в

приватных беседах, и прихожу к выводу, что при внешнем благополучии его нынешнего