Андрей Смирнов

сделки не следовало ни при каких обстоятельствах, ибо Последовавшие, в отличии от Князей Дна, отвергали союз с Солнцем и желали разрушить всю Сальбраву, не имея возможности обустроить

ее так, как бы им хотелось. Королю Теланару следовало узнать обо всем этом: еретические учения, которыми он так увлекался, можно было и отложить в сторону на некоторое время, и умолить

жрецов Света воззвать к своим покровителям: потом, когда зараза будет счищена с лица земли, а

боги уйдут в небесные чертоги, можно будет вернуться к вольнодумству, временами

переходящему в богохульство…

Эти мысли судорожно метались у него в голове, пока он бежал к выходу из зала. Потолок

рухнул вниз, Фарена обдало обломками, пылью… и дымчатым ядом.

Ему показалось, будто его облили раскаленным железом, и это железо не остывало —

напротив, соприкасаясь с плотью, оно разогревалось еще сильнее, разрасталось и стремительно

расползалось по всему телу. Крик герцога был коротким, срывающимся на визг. Затем он упал, но

умер еще прежде, чем голова его коснулась пола. Вокруг падали камни и проливались струи

черного дождя: магическая цитадель была уже мертва — также, как и последний командовавший

ею герцог.

Глава четырнадцатая

Приглушив силу и сжавшись до человека, я стоял на палубе «Серебристого серпа» —

одного из самых больших кораблей нашего флота, перевозившего через пролив Магистра

Полумесяца, кардинала Гелана и двух командоров с подчиненными им людьми. «Серп» был

перегружен и шел медленно; схожим образом дела обстояли и на других судах. Любая буря — и

мы потеряем половину флота. Но бури, конечно же, не будет. Ни сейчас, ни тогда, когда подойдем

к Брашу.

Мой брат, в облике лунного бессмертного, стоял на носу корабля, вглядываясь в горизонт,

иногда он поворачивался и что-то говорил молодому, высокому и мускулистому человеку с

красивым злым лицом и взглядом мучителя. Смертные к этом двоим старались не приближаться.

Юноша, еще плохо контролировавший свою силу, сегодня убил двух человек — они беззвучно

орали от боли, корчась на палубе, пока не скончались. Беззвучно — потому что я парализовал их

рты и языки одним из своих ядов, не желая, чтобы их крики напугали команду или вызвали

ненужные вопросы у рыцарей Горы и Лилии, плывущих на других кораблях. Юношу, который

говорит с Лицемером так, будто тот — его наставник, зовут Заль-Ваар, что в переводе с

мидлейского означает Собиратель Мучений, но его положение ученика — лишь временное,

вызванное необходимостью: на самом же деле он — наш брат, и сила его не уступает нашей; и

даже более того — в прежние времена, будучи первым Князем, рожденным Темным Светилом, он

сам учил нас, а после низвержения Горгелойга небезуспешно претендовал на лидерство среди

Последовавших.

Потерпев поражение и будучи захвачен Князьями Света, Истязатель был принужден

питать своей силой Ульвара, Бога Гнева. Действуя втроем — я, Лицемер и Кукловод — мы могли

бы попытаться выдернуть Истязателя из той незримой тюрьмы, в которой он оказался заточен,

повернуть вспять ток его силы, но было очевидно, что наши действия не останутся

незамеченными для Солнечных. При этом и мы, и Князья Света не желали пока открытой

конфронтации: мы — потому что еще не были готовы к войне, наши противники — потому, что

хотели, чтобы мы выполнили за них ту работу, которую они не осмеливались сделать сами. Но

если мы открыто бросим им вызов — а освобождение Истязателя, без сомнения, было бы

воспринято как вызов — они будут вынуждены ответить. Поэтому мы поступили иначе. Дух

Истязателя был соединен с серым ветром — я наполнил ядом один потоков, который его

составлял, побуждая этот поток вести себя иначе; Кукловод дал нам одну из своих кукол,

предназначив ее стать аватарой Князя Боли; Лицемер, захватив поток с измененными свойствами, слился с ним и соединил его с куклой, как бы введя нашего брата в его новое воплощение. Это

воплощение должно было стать человеком, но необычным: к нему капля за каплей будет

перетекать сила от серого ветра. Прежняя личность Истязателя окажется стерта, но его сила, с

нашей помощью, воплотится теперь в новой форме. Вместо разрушения темницы мы тайно

выведем нашего брата через потайной ход, и есть надежда, что Солнечные Боги, его тюремщики, нескоро заметят неладное. Ульвар будет слабеть, а Истязатель — становится сильнее; к тому

моменту, когда правду уже невозможно будет скрывать, мы должны отыскать способ освободить

Убивающего — и тогда все преимущества Солнечных, вся мощь, накопленная ими за истекшие

тысячелетия, потеряют значение. Либо они переиграют нас и вновь уничтожат — тогда и так, как

им будет выгодно, и еще больше укрепят свою власть на земле.

Состоит ли Кукловод в сговоре с Солнечными? Ни я, ни Лицемер почти не сомневались в

том, что некогда между ними была заключена сделка, но каков ее характер и в какой мере

Кукловод станет соблюдать условия договора — мы не знали. Мы бы не стали доверять ему вовсе, если бы он не сказал, что знает о том, что мне был передан Живой Алмаз Палача. Это означало,