Андрей Смирнов

усмотрели вызов в том, что демон разрушает колдовские бастионы оберегаемых ими людей и

пришли восстановить порядок на своей территории.

Со второго неба сошел король Вебларед, родоначальник династии, долгое время

владевшей севером Ильсильвара. Короля сопровождало множество героев и властителей,

произошедших от его семени, а после смерти — взятых на небо, в родовой замок, представлявший

собой более совершенную и воздушную копию их первого замка в мире людей, расположенного у

восточной границы Иладейской равнины.

С пятого неба сошел Иунемэй, воинственный дух южной звезды, истребляющей демонов

— бессмертный, поставленный богами наблюдать за миром людей и первыми тремя небесами, не

допуская проникновения в них обитателей Нижних Миров. Его доспехи сияли, а длинное копье,

похожее на пойманную молнию, дрожало и изгибалось в правой руке. Иунемэй, как правило, не

обращал внимания на различную мелочь, призываемую людскими чародеями, но именно к нему

обращались люди тогда, когда призванный демон отказывался подчиняться или выходил из-под

контроля.

— Убирайся прочь с этой земли, Горгелойгово отродье! — Проревел Хеллигион и

затрубил в рог, побуждая духов камней и ветров обрести форму и стать его армией.

— Здесь тебе места нет. — Вторил ему Иунемэй. Духи, оберегающие ильсильварское

государство, вновь зарычали, а Вебларед поклялся рассечь мою душу на десять частей и

разбросать по Нижним Мирам в отместку за то, что я сделал с герцогом Халдором и его

сыновьями.

Ни один из них не понимал, кому бросает вызов — они видели перед собой лишь темного

бессмертного, пусть и наделенного немалой силой.

Я поднял руку и призвал четырех хуриджаров — Аг-Доэна, Шулоу, Аг-Нава и Фоа-на-

Куто  — по одному на каждого из явившихся сюда, если считать зверей со знамени Ильсильвара

за одно существо.

— Убейте их всех, — приказал я своим сыновьям. — Убейте их воинов, слуг и родичей,

разрушьте их обиталища и напейтесь крови тех, кто им дорог в отместку за непочтительность, проявленную к вашему отцу.

Глава пятнадцатая

Гэйбар эс-Таннорт, герцог островов Хадой, Лаку, Рамин и Ёф, сжал губы и хмуро

посмотрел на посетителя. Старик склонился в поклоне, его взгляд выражал отчаянье и мольбу.

Некоторые из рыцарей, охранявших герцога, вероятно, сочувствовали посетителю, но еще более

ясно Гэйбар ощущал их гнев.

Старика звали Рикан Найру, и он был одним из придворных барона Фальне. Его сын,

Пален Найру, погиб, когда головорезы Мангуса и Хангера заняли замок, и, вероятно, Палену еще

повезло — в отличии от его собственных детей, Дейры и Зейгара, взятых в плен вместе с Риканом.

Старика бросили в яму вместе с другими не слишком богатыми придворными и слугами — там не

было крыши, и когда шел дождь, вода лилась прямо на головы пленников; грязи там было выше

щиколотки, а вонь от их собственных испражнений стояла невыносимая — пиратов мало

волновали условия, в которых были вынуждены существовать те пленники, что были отбракованы

их капитанами и не должны были быть забраны в рабство. Зейгара посадили не в яму, а в башню, и это значило, что красивый четырнадцатилетний паренек вскоре окажется в трюме пиратского

корабля, а затем будет продан в рабство на острове Энгеу или на каком-нибудь другом. Но хуже

всего обошлись с Дейрой — малышкой Дейрой, которую Рикан когда-то качал на руках, напевая

ей колыбельные песни; красавицей Дейрой, обрученной с одним из двоюродных племянников

Фальне — ее утащили куда-то наверх и все две недели, что Рикан провел в яме, он слышал ее

крики из верхней части донжона. Сторожа, охранявшие яму, развлекались тем, что мочились на

головы людей, находившихся внизу; один из них в ответ на отчаянный вопль Рикана «Что вы

творите с моей внучкой?! Есть ли у вас сердце?!» засмеялся и сказал, что Дейру и еще одну

молодую девку, из служанок, привязали к кроватям: этих двух Мангус и Хангер отдали на потеху

своим командам, прочих же молодых и смазливых девок запретили трогать, поскольку они

предназначались для продажи. Рикан кричал, умолял, проклинал — над ним либо смеялись, либо

не обращали внимания.

Когда замок осадили, ничего не изменилось. Крики Дейры становились все глуше, лишь

изредка взрываясь истошным воплем: ступни ее ног жгли раскаленным железом, если она вдруг

проявляла строптивость, отказывалась делать те отвратительные вещи, к которым ее принуждали

пираты. Затем, в какой-то день, старика вдруг вытащили из ямы и приволокли в донжон, где

бросили на колени перед Краснозубом — Хангер, раненый при последнем штурме, отлеживался в

это время в другой части Фальне. Мангус сказал, что Рикан еще может спасти своих внуков — как

и всех прочих людей, взятых в плен в этом замке. Для этого Рикан должен отправиться в лагерь

Синвора эс-Цагара и сообщить о том, что Мангус и Хангер готовы отпустить пленников, если

Синвор отведет войска. Замок Фальне стоял на побережье, и бухта была хорошо видна из его окон, и корабли пиратов, пусть и захваченные островитянами, по-прежнему, стояли у причала. Чтобы не

было подвоха, первой из замка выйдет небольшая группа морских разбойников — они проверят