Андрей Смирнов

— Я переоденусь и подготовлюсь, — сказал он. — Было бы хорошо, если бы пришли все,

кто желает почтить память покойных.

Герцог распорядился пригласить всех благородных обитателей замка, а также старших

слуг. Мольвири приглашение застало в комнате Кейт, двоюродной племянницы герцога —

девушки болтали и вышивали; на вопросы о своем прошлом Мольвири отвечала правдиво, но так, что создавалось впечатление, будто ее братья — члены странной религиозной секты, убеждения

которых она не разделяла; она неопределенное время томилась в темнице, пока не пришел Эдрик

и не освободил ее.

— А что с твоими братьями? — Спросила Кейт. — Эдрик убил их?

— Нет, — Мольвири покачала головой. — Но он хотел бы их убить.

— Как их зовут?

— Гефракос, Орис-на-Талло, Алийн, Зейн5… — Она произнесла еще несколько слов на

мидлейском, которые некогда служили титулами, указывавшими на свойства Солнечных Князей, а

ныне были совершенно забыты.

— Где дают такие имена? — Удивилась Кейт.

— На востоке. — С улыбкой ответила Мольвири. Весь мир находился к востоку от

Вельдмарского архипелага.

— А как называется ваша страна?

— Лей-на-Ярроун6.

— Никогда не слышала о такой. Где именно она находится?

— Я плохо разбираюсь в географии, — сказала Мольвири, и это тоже было правдой.

Когда их позвали на службу, Кейт отложила шитье.

— Пойдем! Там будет новый жрец, из самого Геша! Хочу посмотреть, как он служит.

Мольвири заколебалась, но все же последовала примеру Кейт, рассудив, что погружение в

человеческую жизнь не будет полным, если совершенно исключить из нее религиозную

составляющую; кроме того, у обитателей замка могли появиться вопросы, отчего она избегает

религиозных церемоний. Девушки спустились вниз, надели специальные деревянные башмаки-

ходули — во дворе из-за дождя все раскисло, и без ходуль можно было провалиться в грязь выше

щиколотки — и таким образом пересекли двор. У часовни толпился народ, еще больше людей

5 Судья, Небесный Океан, Красавец, Свет…  (мидлейский).

6 Обитель богов

было внутри; Кейт потащила Мольвири за собой. Служба уже началась. Они не успели даже

занять мест, намеченных Кейт, как Мольвири почувствовала дурноту. Это было намного хуже,

чем раньше, утром и вечером. Окружающий мир поплыл, она ощутила озноб и жар, навалилось

безразличие, а храм стал головой чудовища, в рот которому она зашла сама, добровольно, по

собственной глупости, и теперь рот захлопнулся и начал переваривать ее. Мольвири обхватила

плечи руками и, дрожа, пыталась справиться с дурнотой, но жрец продолжал службу, и ей

становилось лишь хуже. Если бы ей не было так плохо, она бы поняла, что нужно бежать отсюда

как можно скорее, но все произошло слишком быстро. Она потерялась в пространстве и перестала

рационально оценивать происходящее, она не видела, куда можно было бы убежать, потому что

весь мир, вся вселенная стали пастью проглотившего ее чудища. Когда ее затрясло, люди стали

оглядываться.

— Что с тобой? — Ахнула Кейт.

Вместо ответа изо рта Мольвири вырвался мучительный стон. Она покачнулась и упала.

Придворные ахнули и зашептались, кто-то склонился над ней.

Жрец закончил службу быстрее, чем собирался. Произнеся завершительную молитву, он

подошел к группе людей, хлопотавших рядом с Мольвири. Там же был и Гален Сидалрид,

пожилой замковый лекарь. Голову Мольвири приподняли, между зубами просунули нож, а Кейт

кружевным платочком вытерла кровь — Мольвири прокусила себе губу. Жрец прищурился и,

сложив ладони перед грудью, произнес короткую молитву Белой Богини. Мольвири опять

затрясло; все отчетливо услышали лязг ее зубов по ножу.

— Это не эпилепсия, — уверенно произнес брат Неймон. — Она одержима.

— Бросьте, — отмахнулся один из рыцарей — безнадежно влюбленный, как и многие

другие обитатели замка, в загадочную жену военного инструктора. — Вам бы только одержимых

и еретиков выискивать. У моего дядюшки была падучая — все ровно также.

— Нет, не так же, — терпеливо ответил жрец. — В ней демон, мучающийся от благодати,

источаемой Белой Богиней Мольвири и отраженно пребывающей в нас, ее ничтожных слугах, и во

всяком, возносящим ей мольбу с чистым сердцем. Прочтите молитву и убедитесь сами.

Рыцарь стал возражать, тогда Неймон поднял руку, призывая его замолчать и сказал:

— Повторяйте за мной.  Благая Княгиня, последняя из рожденных Солнцем и первая из 

зачатых в его божественном лоне, наш свет и надежда, святая госпожа, источник нашей 

радости и силы, освети наш путь своим пречистым светом, омой наши сердца в его сиянии…

Жрец произносил молитву громко и уверенно, и люди, стоявшие вокруг, поначалу

негромко и нескладно, стали ее повторять. На чьей стороне правда в споре жреца и рыцаря они

увидели сразу: женщина в белом платье вновь забилась в судорогах и закричала:

— Нет!!! Прекратите!!! Не надо!..

В ее крике содержалась нечеловеческая сила: по храму как будто пролетел ветер, свечи