Андрей Смирнов

Однако воины ответили на это заколдованными стрелами, всегда поражающими цель, и

копьями, каждое из которых несло в себе смертоносное волшебство. Впрочем, снаряды сии не

причинили   Кадмону   никакого   вреда,   ибо   ему   достало   одного   слова,   чтобы   остановить   их   и

повернуть обратно. Так прошел он первые ворота.

Затем миновал он вторые, и третьи, и наконец добрался до самого дворца и последней

стены, окружавшей его, и дорога  позади него была  усеяна телами многих погибших.  И тогда

взошел на стену сам владелец цитадели, и так обратился к Кадмону:

— Зачем ты разрушаешь стены моей цитадели и убиваешь моих людей? Разве я враг тебе?

Скажи, какую обиду я нанес тебе, чтобы я тотчас мог возместить ее.

И ответил Кадмон:

— Никогда не знал я от тебя никакой обиды. Отдай мне дворец свой и иди с миром, ибо не

желаю я лишать тебя жизни.

Но возразил Повелитель Дворцов:

— Сдается мне, все ж была нанесена тебе мной некая обида, ибо иначе для чего ты теперь

желаешь унизить меня и выгнать из собственного дома?

Тяжело вздохнул Кадмон и правдиво рассказал о причине, побудившей его к этому. И в

третий раз просил он владельца дворца покинуть свой дом без боя.

—  Ты   околдован,   —   ответил   ему   Повелитель   Дворцов.   —   Женщина,   которую   ты   так

любишь, держит тебя за раба. Обладающие Силой, Гасхааль и Эмерхад, сотворили ее для тебя и

перед   многими   похвалялись   тем,   что   ты   попался   в   их   сети.   Каждый,   кто   посмотрит   на   эту

женщину, пожелает обладать ею, каждый, кто познает ее, не пожелает больше никого, кроме нее.

Любить ее — безумие, отдать ей свою душу и свое сердце означает потерять их безвозвратно,

потому что не ценит она ничего из того, что принадлежит ей, а желает только того, что покамест

ей недоступно. Брат мой, позволь, я попробую снять с тебя ее чары и заключить твое сердце в

броню, о которую разобьются ее соблазны. Ведь я — Повелитель Цитаделей, и неприступной

цитаделью я могу сделать твою душу.

—  Я   желаю   только   одного,   —   отвечал   Дарующий   Имена,   —   чтобы   ты   немедленно

убирался отсюда и никогда не появлялся здесь более. В четвертый и последний раз спрашиваю

тебя: уйдешь ли ты из своего дворца с миром?

—  Никогда, — сказал Повелитель Дворцов и против воли Кадмона попытался коснуться

струн его сердца. Однако Кадмон произнес свое имя, и чары рассеялись, разбились, растворились

бесследно, потому что его имя защитило его от них. А затем разгадал Кадмон подлинное имя

Повелителя   Дворцов   и,   произнеся   его,   заставил   противника   своего   прыгнуть   вниз   со   стены.

Разбился Повелитель Дворцов о камни, однако ж, не так легко было уничтожить Обладающего

Силой,   тем   более   в   месте,   где   все   подчинено   ему.   Увидел   Кадмон,   как   из   отдельных   частей

собирается тело его недруга, складываясь само собой, словно некое строение из плоти и крови. И

уже собрался Кадмон произнести имя смерти, чтобы разрушить не только тело, но и саму душу

Повелителя  Дворцов и Цитаделей,  но сжалился над ним,  и пленил его другим именем.  Далее

прошел он последние ворота и овладел всем дворцом, и как дар, поднес сию постройку своей

возлюбленной.

— А где тот, кто владел этим дворцом прежде? — Спросила женщина. — Он мертв, или

бежал, или стал твоим пленником, о возлюбленный жених мой?

— Он стал моим пленником, — отвечал Кадмон.

— Я желаю видеть его, — улыбнулась женщина. Нежна и снисходительна была улыбка ее.

И вот, Повелитель Дворцов предстал перед ней — связанный и лишенный какого-либо

оружия.

— Взгляни на меня, — сказала ему женщина. — Разве я — чудовище, как ты говорил обо

мне? Разве я заставляю кого-либо любить меня против воли? Взгляни на мое лицо, на мое тело —

разве неприятное это зрелище?

И посмотрел на нее Повелитель Дворцов, ибо не мог не смотреть, и тотчас полюбил ее

более всего на свете. И так он обратился к ней:

—  Госпожа, невежество говорило моими устами. Что я знал о красоте, пока не увидел

тебя? Ничего. Что я знал о наслаждении, пока не услышал твой голос? Ничего. Что я знал о любви,

пока не встретил тебя? Ничего. Служение тебе сладостно, и легко ярмо твое. Быть рабом твоим —

великое благо, не быть им — великое наказание, хотя многие и не знают. Ты желала дворец мой

— бери его, я дарю тебе его с радостью, и прошу простить, что медлил с подарком. Все, что не

попросишь, будет твоим, хотя бы и боги желали сохранить для себя это.

Сладко зевнула женщина и с ногами взобралась в широкое кресло, в котором сидела, будто

желала заснуть там.

—  Кадмон, — сказала она Дарующему Имена. — Уведи этого человека отсюда, ибо не

интересен он мне больше. Сделай его управляющим нашего дворца, или смотрителем конюшни,

или первым лакеем — а впрочем, можешь поступать с ним сам, как сочтешь нужным.

Увел   тогда   Кадмон   пленника   из   того   зала,   и   убил   его,   потому   что   сильную   ревность

вызвали   в   нем   слова   Повелителя   Дворцов   и   Цитаделей.   А   когда   вернулся   обратно,   то   взял

женщину на руки из кресла и отнес ее в спальню и там предался с ней любовным утехам.

Утром сказала ему Соблазн: