Андрей Столяров

Грандиозные шествия состоялись практически во всех европейских столицах. В отставку пришлось уйти правительствам Италии, Голландии, Швеции и еще примерно двенадцати стран. Вновь блокировалась работа парламентов. Вновь чиновники не могли попасть в здания своих министерств. Тщетно президенты и премьер-министры, ворохами лист­вы слетающие со своих постов, — и через прессу, и напрямую пытались объяснить митин­гующим, что они никоим образом не в состоянии повлиять на ре­шения Департамента по Контактам ООН. Толпа заглушала их непрерывным криком: «Долой!» И также тщетны были попытки ру­ководства ДЕКОНа объяснить, что никто ничего от народов ми­ра не был на­мерен скрывать, просто предложение арконской цивилизации, как в таких случаях принято, сперва серьезно про­рабатывалось экс­пертами: «мы же не можем представлять общественности сырой материал». Не помогало ничто. Даже жур­налисты на пресс-кон­ференциях, рискуя быть выведенными, кричали, что такие вопросы должны решать не чиновники, а народ. В конце концов в жертву был принесен председатель ДЕКОНа, бывший премьер-министр Бельгии Жак Лабрюэль, он — с громом и молниями — был с этой должности снят. Тем не менее митинги и демон­стра­ции про­должались. В странах Азии, Африки и Латинской Америки они приводили к жестоким столкновениям с полицией и войс­ками. Но даже в ряде западных стран было введено чрезвычайное по­ложение, а кое-где и подзабытый со времен Второй мировой войны комен­дантский час. И все равно громадный митинг, самопроизвольно вспыхнув­ший на Трафальгарской пло­щади в Лондоне, сопровож­дался разгромом банков, офи­сов и магазинов, битьем стекол, поджогом машин. Никогда еще народы Земли не были так едины в своей ненависти к политикам.

В обстановке нарастающего общественного давления Совет Безопасности вынужден был принять специальную Декларацию, немедленно подтвержденную Внеоче­редной сессией Генеральной Ассамблеи ООН, о том, что любой гражданин Земли имеет неотъемлемое право на «звездную эмиграцию», никакое правительство не должно ему в этом препятствовать. Воздержалась лишь делегация Украины, министр иностранных дел которой, выступая с трибуны ООН, заявил, что творится явная несправедливость: на территории России воз­никли целых пять Станций арконцев, а на территории Украины, непрерывно подвергаю­щейся российской агрессии, нет ни одной. Между тем заслуги Украины в изучении космоса несомненны: древние укры еще в пятом веке до нашей эры своими глазами наблюдали рас­шире­ние Вселенной, чему в древних украинских мифах есть неопровержи­мые доказательства. Министр потребовал от арконцев закрыть все российские Станции, а вместо них открыть «космічні хаты» в его стране.

Разумные же мнения, изредка прорывавшиеся сквозь этот шквал, в основном сводились к тому, что «Звездный форпост» или «Терра», как ар­конского двойника Земли сразу же начали называть, дает человечеству уникальную гарантию выживания. «Мы просто по­ка еще не осознаем, насколько хрупким является наше сущест­во­вание, — писал Бернгард Клейни на сайте «Вашингтон пост». — Человечество может исчезнуть в результате столкновения на­шей Земли с астероидом, которое мы не сможем предотвратить. Вероятность этого очень мала, но она все-таки выше нуля. Человечество может погибнуть в результате внезапно вспыхнувшей пандемии, которую мы опять-таки не сумеем локализовать. Нас может уничтожить взрыв супервулкана и по­сле­довавшая за ним вулканическая зима. Пылающие недра Зем­ли нам пока не под­властны. Наконец мы можем уничтожить сами себя, если вдруг — не исключено, что в силу совершенно идиот­ских причин — разразится ядерный апокалипсис. Искра жизни, плавающая во тьме, погаснет. Никто никогда не узнает, что мы — были. А Тер­ра, которую предоставляют арконцы, для нас словно счастливый лотерейный билет. Даже если сама Земля внезапно ис­чезнет, че­ловечество как культурно-биологическое сообщество продол­жит существовать — пусть и в другой галактике»…

Статьи подобного рода вряд ли могли остудить эмоциональный накал. Разум в тактическом плане всегда слабее эмоций, и вздымающаяся пена страстей, как правило, заслоняет собой подлинную реальность.

Тем более что всего через сутки обстановка опять резко переменилась: прозвучали сигналы на миллионах сотовых телефонов, планшетов, компьютеров.

Появилось так называемое «Приглашение».

Сложились из микроскопических пикселей картинки и тексты.

Настроение вновь трансформировалось.

Часы стали отсчитывать секунды новой эпохи.

18

Судя по показаниям навигатора, пробка на Московском проспекте начиналась возле «Парка Победы» и тянулась дальше — километ­ра на четыре по Пулковскому шоссе. Это было еще ничего. За ночь ее, видимо, разгребли. Вчера, как Лизетта помнила, затор образовался еще у «Технологического института» и даже хуже — обе набережные Фонтанки были забиты машинами от Невского аж до Троицкого собора. С моста, где она стояла, про­щаясь с городом, это было хорошо видно. Чуть вечерело, накрапывал мелкий дождь, крыши автомобилей блестели, как панцири жуков, вымерших от эпидемии.