Андрейка и лодырь Ромашка

Сразу к Андрейке он не зашел, а сидел на кухне, обстоятельно рассказывая бабке, какая была очередь, кто в ней стоял, что говорили и какие произошли недоразумения. Его звонкий азартный голос так и разносился по всем комнатам.

Входя к Андрейке, он напустил на себя усталый, сгорбленный вид, отдуваясь и кряхтя, точно столетний старик…

– Принимаемся? – не отступал Андрейка.

Ромашка наморщил лицо и заныл жалобным больным голосом, никак не подходящим к его горячим румяным щекам и блестящим глазам, которые так и шныряли по сторонам: – Видишь, что никаких сил нету?… И так уморился, чуть дышу… Если б тебя в такие тяжелые салазки запрячь, ты бы тогда так не приставал… Ноги вон дрожат и руки не держат.

– Ногами ты собираешься учить?

– Не ногами… а голова тоже дрожит… – стонал Ромашка, держась за живот. – Все там внутри спуталось… Значит, уж и отдохнуть ничуть нельзя, да?… Не успеешь прийти, а он уж заставляет… Сколько снегу сегодня перечистил да салазки вез… Надышался холодного воздуха, заболеваю…

– Чую!

– А я не чистил?…

Ромашка глянул исподлобья и, помолчав, ответил:

– Ты старше… Был бы я старше – тогда другое дело!…

– А вообще уроки будешь учить? – поинтересовался Андрейка.

– Тю-ю… – махнул рукой Ромашка. – Чего их учить? Я и так все знаю! Я, когда еще объясняли, запомнил все до капли!

– А письменные?

– Это я завтра у кого-нибудь сдеру!

Ромашка, не желая больше продолжать разговор, опять ушел на кухню и начал там громко распоряжаться, помогая бабушке месить куриный корм, потом выносил помои, потом наряжал и ставил мышеловку… Марьмитревна уж и разговор не затевала про занятия, очевидно решив, что Андрейка зря натрепался. Андрейке было совестно, а на Ромашку такое зло брало, что руки чесались применить к нему Моськин подход.

Ромашка прибежал взглянуть на часы и удивился:

– Ого! Уже десять часов! Вот так время летит! Не успеешь повернуться – уже десять часов. Скоро у меня по распорядку – спанье…

– А немецкий?… – спросил Андрейка больше для очистки совести.

– Когда же теперь? – развел руками Ромашка. – У меня распорядок составлен еще в городе, привык! Как одиннадцать, так засыпаю… Тогда даже пять силачей не могут меня разбудить. А от недосыпа делаюсь сонный, ничего не соображаю… Чудеса!… Не сплю, если какие-нибудь интересные истории мне рассказывают… Тогда могу не спать хоть ночь. Давай попробуем? Ты не знаешь каких-нибудь историй про колдунов или про скелетов?… Я страшные люблю. Смешные тоже!

Андрейка понял, что наступал удобный момент для Алехиного подхода.

– Что же раньше не сказал? – воскликнул он. – Да у нас в Шапкине этих историй происходит прямо тыщи! Интересное место: вот идешь по лесу… глянешь, а внизу рыжик виднеется… рыженький такой!… Ромашка сел на кровати.

– Там есть одно болото… – подходил Андрейка ближе к делу. – И растет там камыш… Имеет он одну интересную особенность: им крыши кроют…

– А нет там острова? – перебил Ромашка.

– А тебе зачем?

– Так. Я люблю всякие острова! На них жить интересно…

– А ты жил?

– Нет. Я их вообще люблю… Да только, куда ни придешь, спросишь: у вас есть остров? А они говорят: нету…

– А у нас есть! – обрадовал его Андрейка и сам обрадовался. Вот чем можно завлечь Ромашку! Что ни говори, а камыш – дело сомнительное… У кого какие вкусы: Алехе, например, нравится таскать этот камыш из болота, а Ромашка может не захотеть… А тут никто его за язык не тянул, сам признался, что любит всякие острова…

У Андрейки взавправду имелся настоящий остров в полном его распоряжении. Он сам его недавно открыл. Хотя поллета он был вообще-то полуостровом: когда пересыхало болото, отделявшее его от остальной суши, в одном месте получался проход, но остальное время – настоящий остров, не придерешься. Как пишут в учебнике географии: часть суши, окруженная со всех сторон водой. А в смысле таинственных непроходимых дебрей будет доволен и самый капризный знаток островов и дикарской жизни. Андрейка сам собирался пожить на своем острове, чтобы он не пропадал даром, но все собраться не мог, поэтому остров до сих пор стоит необитаемый…

– А он сильно необитаемый? – жадно допытывался Ромашка.

– Ничуть! – заверил Андрейка.

– А ступала там нога человека?…

– Моя ступала, а про другие не знаю… По-моему, не ступала…

– А водятся звери?

– Сову я видал…

– Совы пускай водятся… – разрешил Ромашка. – Сов я тоже люблю!…

Он до того разволновался, что вскочил с кровати, куда улегся было насовсем, походил босой по комнате и подсел к Андрейке:

– Расскажи, что еще там есть!…

Андрейка охотно рассказал, что на его острове имеется все, что только может пожелать человек: орехи, шиповник и дикие груши – для еды, рыба всякая – ловить, отмель с песочком – купаться и загорать, высокая густая трава – для постройки шалаша и подстилки под себя на ночь, а совы, лягушки и стрекозы – просто так, для красоты.

– Вот о чем я давно мечтаю! – восхищенно сказал Ромашка. – Прямо не могу понять: зачем Робинзон Крузо уехал со своего острова? Я б жил и жил!…

– И я!

– А на твоем почему никто не живет?

– Да он все был неоткрытый… А потом я уж его открыл.

– А ты тоже любишь острова?