Андроник I Комнин

Андроник очень хорошо знал о действиях своих врагов при иностранных дворах[530], и тем сильнее раздувал он террор против своих родичей, на том основании, что у гидры должны быть отсечены все головы. Поэтому власть имущих доставляли из провинций в Константинополь, заполняли ими тюрьмы и приговаривали их к тому или иному виду казни[531]. Одновременно Андроник предпринял ряд дипломатических шагов с намерением разрушить возможный венецианско-сицилийский, а следовательно и антивизантийский, союз[532]. С этой целью он уже в октябре 1183 года приблизил к себе Венецию, пообещав ей освободить захваченных Мануилом в 1171 году в плен купцов и ростовщиков[533]. Кроме того, он обязался выполнить требование дожа о ежегодной выплате компенсации в возмещение убытков, которые понесли венецианцы в результате латинского погрома в Константинополе. Он уплатил им два с половиной процента общей компенсации. Полной компенсации венецианцы не получили никогда: «Hic (Andronikus) pro firmatione imperii ut Venetos sibi faborabiles exhiberet, mercatores per Emmanuelem captos, re-quirente duce liberavit, et de resarciendis damnis annuatim promissionen fecit»[534]. Свидетельства этого венецианского хрониста достовернее, чем высказывания Хониата. Последний утверждает, что еще Мануил вернул венецианцам их прежние привилегии[535]. Недавно Н. Соколов доказательно подтвердил правильность сведений, помещенных в венецианских хрониках, которые хотя и более отдалены от описанных событий, однако основаны на частных письмах и документах купцов, в то время как Никита Хониат, который всегда был настроен враждебно к латинянам, хотел здесь только прославить времена правления и политику Мануила[536]. Венецианцы не очень сильно пострадали в кровавые майские дни 1182 года, потому что тогда их численность в Константинополе была невелика[537]. Венецианская знать не жаловалась на антиаристократическую политику Андроника, и когда начался поход сицилийской армии на Константинополь во время правления Исаака Ангела, венецианцы присоединились к защитникам византийской столицы. При этом они преследовали целью защиту своих собственных торговых интересов. Требование дожа о возмещении убытков, в качестве платы за свою поддержку, Андроник, перед лицом угрозы вторжения сицилийцев, нашел вполне приемлемым. Призрак венецианско-сицилийского союза был слишком близок, чтобы Андроник мог колебаться.

С другой стороны, торговые связи с Венецией могли соответствовать интересам Византийской империи, а также интересам греческого купечества[538]. Андроник также провел переговоры с Папой Римским Луцием III, которого он пытался привлечь на свою сторону тем, что, несмотря на противодействие патриарха, он возведет церковь в столице Византийской империи: «Construxerat ecdesiam quandam nobilem in civitate Constantinopolis, et earn honore et redditibus multis ditaverat, et clericos Latinos in ea instituit secundum consuetudinem Latinorum, quae usque hodie dicitur Latina»[539]. Этот молниеносный шахматный ход и попытка перетянуть на свою сторону венецианцев и Папу ни в коей мере, разумеется, не говорили о кардинальных изменениях в антилатинской политике Андроника, а также о его прозападной ориентации, как это восприняли некоторые ученые[540]. Главной целью Андроника было только разрушение царящего в латинском мире единодушия, которое было для Византийской империи тем более опасно, что происходило это накануне норманнского вторжения[541].

Вильгельм II предпринял четвертый по счету и последний военный поход на Византийскую империю, состояние обороны которой оставляло желать много лучшего. В первые дни августа 1185 года сицилийская армия общей численностью в восемьдесят тысяч человек сухопутных войск и примерно в двести кораблей предприняла марш-бросок на Драч (Диррахий)[542]. В результате сражения, начавшегося с суши 5 августа 1185 года, город был взят, так как византийские вооруженные силы пришли слишком поздно для снятия осады, хотя Андроник придавал большое значение тому, чтобы оборона города была надежно обеспечена. Главнокомандующий Иоанн Врана из страха перед ответственностью сдался в плен. Андроник приписал поражение измене. Однако причиной было бездарное командование Враны, которого хронист метко называет Эпиметеем («крепкий задним умом»)[543]. Старинная Виа Игнатиа, которая вела от гавани прямо на Фессалоники и Константинополь, стояла открытой перед норманнами. Сицилийский флот, обогнув Пелопоннес, шел на Фессалоники; части сухопутной армии шли на тот же город маршем.