Хотя Саймон Уэст уже не был режиссером картины (его место занял Жан де Бонт), Джоли считала, что у сиквела был «сценарий лучше» и, соответственно, более закрученный приключенческий сюжет в сравнении с первой частью. Ей также очень импонировал тот факт, что история была основана на реальном мифе: «Это делает сюжет более интересным по сравнению с частично придуманной историей. На самом деле существует колыбель жизни, и вы можете услышать ее звук, находясь на вершине горы (горы Лангай в Африке), — свистящие звуки лавы считаются звуками Бога».
Джоли снова много тренировалась: она освоила езду на водном мотоцикле и бой с палками.
Хотя Джоли с радостью готовилась в очередной раз облачиться в шорты и майку Лары, она ненавидела жесткую диету, на которую ее посадили в период подготовки к съемкам первой части фильма. Она призналась, что, готовясь к участию в сиквеле, «плюнула на все диеты» и что «если не считать того, что я старалась не употреблять углеводы, я ела все, что хотела. Сегодня на завтрак я ела бекон, яйца и сосиски. Самое правильное — есть то, что ты хочешь, придерживаясь разумных рамок». Теперь Джоли описывала Лару как «еще более стройную и сексуальную».
Но она все же «смахнула пыль со старого бюстгальтера со вставками», чтобы убедиться в том, что у Крофт все те же знаменитые изгибы. И хотя большинство женщин были бы рады иметь выпуклые формы в районе грудной клетки, Джоли реально приносила жертву ради искусства. «Я довольна, что они на самом деле не мои, — сказала она о пышных грудях Лары. — Я просто не нахожу их привлекательными». К счастью для нее, фанаты «Расхитительницы гробниц» по всему свету осмелились не согласиться с ней.
В том, что касается физической подготовки, данный режим, по словам Джоли, тоже оказался другим и включал «много занятий на водном мотоцикле и обучение бою с палками».
Актриса обнаружила, что Мэддокс также поспособствовал ее спортивной подготовке. «Мэддокс держит меня в хорошей форме просто потому, что мне приходится бегать вокруг него, — сказала Джоли в тот период. — Я использую его в качестве штанги. Он весит примерно двенадцать килограммов, и я постоянно поднимаю его. А еще я могу играть с ним. У меня есть прогулочная коляска, так что я могу бегать с ним, или он догоняет меня, когда кто-нибудь подтолкнет его!»
Актриса заметила, что сын, как ни удивительно, помогает ей в работе над фильмом. «Мэддокс держит меня в хорошей форме просто потому, что мне приходится бегать вокруг него», — сказала Джоли в тот период.
Несмотря на бурлящий в ней адреналин и азарт, присутствие на площадке ее сына было для Джоли постоянным напоминанием о том, что теперь она несет ответственность за другого человека, и, как следствие, теперь она не хотела рисковать так же часто, как в первом фильме. «Я обожаю каскадерские трюки, — сказала она. — Я думаю, что здесь раскрывается личность человека. Некоторым людям не хватает адреналина, и у меня та же проблема. Здесь ты часто ходишь на грани самоубийства. Но я стала более аккуратной, особенно теперь, когда у меня появился ребенок. У меня есть ответственность, я знаю, что вечером должна вернуться домой живой и невредимой. Я больше не могу стремиться к саморазрушению, как прежде».
И в данном случае Джоли имела в виду не столько свой бесстрашный подход к выполнению трюков, сколько свойственное ей в прошлом стремление наносить себе увечья. «До того, как появился Мэддокс, ничто не казалось мне по-настоящему реальным или честным, — сказала она. — Вот почему я в буквальном смысле резала себя, чтобы почувствовать боль».
На площадке у Джоли установились прекрасные отношения с Уэстом, но, по словам членов съемочной группы фильма «Лара Крофт — расхитительница гробниц: Колыбель жизни», ее отношения с режиссером де Бонтом были иногда натянутыми, в основном из-за того, что, по мнению Анджелины, он не слишком церемонился с ней.
По словам очевидцев: «У пары были прохладные, чисто рабочие отношения. Между ними почти не было теплоты или товарищеского духа».
«Я обожаю каскадерские трюки, — сказала она. — Я думаю, что здесь раскрывается личность человека».