Анекдот о вечной любви

— За что все это, Господи? — прохныкала я, на мгновение воздев очи к светлеющему небу. Господь не ответил. Занят, наверное, более важными делами. Оно и понятно: просящих-то много, а он один. Работает в авральном режиме, и мой вопрос ему по барабану. Хотя, по идее, спасать паству свою — его прямая обязанность.

— Ну, погоди! — погрозила я кулачком небу, после чего, злясь на весь свет, решила действовать самостоятельно.

Я внимательно посмотрела на педали под ногами и попыталась вспомнить: ху из ху. Училась я мастерству вождения на старом Петькином «кабриолете» выпуска 1974 года, снабженного пугающим клеймом «Сделано в СССР». А сейчас я восседала в шикарном «Лексусе», где педали отличались от «жигулевских» примерно так же, как здоровая лошадь от больного пони. Средняя педалька обладала внушительными габаритами, явно рассчитанными на мужскую ногу в ботинке пятьдесят первого размера. Обе мои босые ступни размещались на ней с комфортом, и даже еще место оставалось. Педали слева и справа тоже были крупнее привычных отечественных. Ну, ничего: Петька уверял, что назначение педалей во всех автомобилях одинаково. Меня больше пугал рычаг переключения передач. Выглядел он очень солидно, здорово отличался от рычага Петькиной «копейки», а на мои прикосновения никак не реагировал. Я на всякий случай решила не трогать его вообще. Впрочем, умный «Лексус» ехал словно сам по себе, повинуясь малейшему нажатию на правую педаль. Мне даже лучше — не нужно отвлекаться на прослушивание работы движка и на переключение скоростей.

— Эх, какой же русский не любит дураков на дороге! — впадая в азарт, громко воскликнула я. Это меня приободрило, нога от всей моей широкой русской души вдавила педаль газа в пол…

Не знаю, в какой стране собирают «Лсксусы», но по широте души его сборщики вполне могут поспорить с нашими. Автомобиль, утробно рыкнув многосильным двигателем, устремился вперед со скоростью, которой позавидовал бы любой пилот «Формулы-1». Стрелки спидометра обреченно свалилась вправо, а и вжалась в сиденье водителя. Я бы с удовольствием зажмурилась, но необходимость следить за дорогой обязывала к предельной внимательности.

Придорожные фонари бледнели от моей смелости. Белые полоски на шоссе вздваивались. Дорожные знаки, изредка возникавшие на пути, испуганно пятились назад. Я не огорчилась — картинки на них не яснее японского алфавита. Была у меня и причина для маленькой радости, потому что фары подозрительного автомобиля заметно отстали.

— Врагу не сдается-а-а наш гордый «Варя а-аг»! — Я была довольна собой и дала выход эмоциям.

Но тут, как это обычно бывает, удаче ми стал полный абзац: впереди, с какого-то бокового отростка дороги, совсем по-шпионски показалась морда «КамАЗа». Я заволновалась Расстояние между мной и желтой кабиной многотонного грузовика неумолимо сокращалось.

— От твою господа бога в душу мать! — элегантно выразилась я фразой, которую услышала в каком-то кинофильме. Невесть почему, она прочно застряла в моей голове. — Где ж тут бибикалка?! Нет, ну кто так строит? Кто так строит?! — я почти рыдала, проклиная конструкторов «Лексуса». Не найдя клаксон, я и исступлении заголосила: — Ты только не высовывайся, родной! Я умею рулить только прямо, а правила движения для меня не намного понятнее закона Кулона. Короче, мужик, сворачивай на хрен!!!

Может, водитель фуры и услышал мои вопли. Скорее всего, заметив несущийся со скоростью света «Лексус», он проявил похвальное благоразумие и, выпустив клуб ядовитого дыма, отъехал назад. Я искренне порадовалась смекалке дальнобойщика:

— Молодец, мужик!

Волнение мое улеглось. С управлением иноземным средством передвижения я кое-как освоилась, преследователи, если они, конечно, были, безнадежно отстали, а сама я уверенно неслась по дороге в неизвестном направлении.

А между тем уже совсем рассвело. Петька почему-то не перезванивал, хоть и обещал, а гаишников на дороге все не было. Занятно! Хотелось бы знать, где они все и куда я все-таки еду? Этак занесет меня нелегкая в какой-нибудь Сыквтык… Сыктык… Вот уж имечко у города, не приведи господи!

Ну ладно, гаишники любят в кустах прятаться, но где люди-то?!

Соблюдая меры предосторожности, я огляделась по сторонам. Пейзаж несколько изменился, но по-прежнему не вдохновлял. Чахлая лесополоса сменилась бескрайними полями, такими, какими их обычно рисуют в букварях, снабжая изображение трогательной надписью: «Просторы родины». Крайне редко попадались встречные машины, в которых я видела исключительно врагов, а потому тормозить не спешила.

Внезапно сзади раздался грозный голос, усиленный динамиком:

— Василий 2-5-1 Петр, Николай! Немедленно остановитесь! Немедленно остановитесь!