Анекдот в осенних ботинках

— Малинин Роман Святославович. Семьдесят шестого года рождения, разведен, детей нет. Окончил художественное училище, работал оформителем. Потом уехал в Москву, три года назад вернулся. За это время успел жениться, но совсем недавно развелся. С бывшей женой возникли какие-то трения насчет раздела имущества. В порностудии работает два года. «Артистами» характеризуется как человек, с одной стороны, обаятельный и спокойный, с другой — жестокий, хладнокровный и жадный. Девчонки наперебой рассказывали, что готов удавиться за лишний рубль. Так и норовил что-нибудь урвать с их заработка. Вводил штрафы за опоздания, за прогулы, за явку в нетрезвом виде, за шашни с партнерами… Хотя последнее, по-моему, совершенно лишнее. Их там и так друг от друга воротит, не то что еще после «работы» любовь крутить. Несмотря на внешний лоск и обходительность, беспощаден. Разжалобить его было практически невозможно.

— Это тоже девчонки говорят? — усмехнулась я.

— Это все говорят, — махнул рукой Киря. — Кстати, из девочек-актрис лично попробовал каждую. Многие купились так же, как и твоя Светка, на шантаж. Другие же изначально шли, что называется, добровольно.

— А с мальчиками как? — поинтересовалась я. — Не грешил?

— Такие факты не подтвердились, — официально проговорил Киря и тут же добавил уже понятным обыденным языком: — Короче, педиком он точно не был.

— Кто на студии мог желать ему зла?

— Да желать могли и желали все, — улыбнулся Киря. — Я о нем не услышал ни одного доброго слова. Разве только все подчеркивали, что вел себя внешне вежливо. Но это все маска, которая тут же слетала, когда кто-то пытался ему перечить или надуть его. Однако ненавидеть настолько, чтобы убить… К тому же ты сама обратила внимание на способ убийства. Кто мог такое совершить? Артисты там только рожами смазливые, а на деле сплошь дохляки. У них вся сила между ног болтается. И то небось пока молодые, а лет через пять все импотентами станут, — произнес Киря с долей презрения к молодому поколению, которое он считал вырожденческим, и гордостью за свое поколение среднего возраста.

— К тому же в этот удар вложена не только сила, — качая головой, продолжал Кирьянов. — Налицо явный профессионализм, а у них даже охранники — обычные пацаны с мускулами. Чего уж там про остальных говорить!

— А посторонних не было на студии в тот день? — спросила я.

— Ты понимаешь, им за посторонними уследить трудно, — пояснил Киря. — Кадры у них частенько меняются: кто-то приводит своих знакомых, кто-то появляется после долгого отсутствия… Поди их упомни! Все уже на одно лицо кажутся. Это мне так охранники объяснили, — добавил он. — Но одного чужака все же видели. Охрана, кстати, его пропустила, потому что тот сказал, что пришел к Роману. Хотя с Романом вместе его никто не видел. А может быть, не заметили, никто на сто процентов ничего подтвердить не смог. И когда он выходил, никто не видел.

— В общем, охрана у них скорее для галочки, — сделала я вывод.

— Да можно сказать и так, — кивнул Кирьянов. — Ну, или если нужно уладить конфликт на месте. Например, кто-то посчитал себя несправедливо обиженным и полез разбираться. Вот тогда охрана подключается и утихомиривает. Если бы ты милицейское удостоверение не показала, тебя тоже могли запросто пинком оттуда отправить, — ухмыльнулся Киря. — Кстати, оно у тебя просрочено.

— Ладно, зайду в канцелярию, новую печать поставлю, — улыбнулась я в ответ. — Значит, Валерия Николаевича не знаете где искать?

— Пока нет, — развел руками Владимир. — Знать бы его фамилию… Но она в документах не упоминается. Да там документы-то, е! — С досады он даже хлопнул кулаком по столу. — Они даже фамилий артистов туда не вносили.

— Стоп, но они ведь как-то должны быть зарегистрированы! — сказала я. — Как ЧП или ООО там, я не знаю! Оформлено-то должно быть хоть что-то!

— Ну да, ООО «Василиса». Да у них по документам вообще два человека числятся — директор и бухгалтер. Бухгалтера, кстати, никто в глаза не видел. Левого какого-то человека провели — и все.

— А кто директор? — заинтересовалась я.

— Малинин Роман Святославович, — иронично произнес Кирьянов. — Якобы художественная студия для начинающих талантов.

— Понятно, — усмехнулась я. — Ты говоришь, с женой он недавно развелся, и они имущество никак поделить не могут?

— Да. Я послал запрос в суд. Может быть, кто-то из них туда обращался по этому вопросу, или оба. Может быть, уже прошло слушание, посмотрим. Но ответ будет только завтра.

— А к самой жене, что же, не ездили? — подняла я бровь.

— Ездили, только нет там никого. Она живет в отдельной квартире, одна. Со слов соседей, она может у матери остаться ночевать. Такое порой случается, потому что мать у нее болеет. Адреса матери не знают. А может и просто поздно прийти, откуда — они не знают. Посторонних мужчин у нее в доме никогда не видели.

— Ага, вот так, — кивнула я. — А как ее зовут?

— Виктория Соболева. Уже пробивают адрес ее матери. Хотим завтра с утра найти Соболеву, если дома не объявится, и сообщить о смерти бывшего мужа.