Анестезия

К моменту, когда Аглая и мать Насти встали, она успела переделать тысячу дел. Всё пыталась отвлечься хоть на что-то, но выходило откровенно плохо. И едва они втроём позавтракали, сообщила, что поедет к Саше. Поймав взгляд матери и покачав головой, давая понять, что при Аглае она ничего из вчерашних тем обсуждать не станет, Настя повернулась к Глаше.

– Сегодня дома посидишь, хорошо? Пусть всё в норму придёт, с учителем твоим я созвонюсь позже.

Она поняла, что дочь собирается протестовать, и нахмурилась.

– Ладно, мам… но я завтра пойду учиться.

– Завтра пойдёшь, – кивнула Настя и, поднявшись из-за стола, отправилась собираться.

Она заглянула в палату Саши и улыбнулась. Он сосредоточенно приподнимался, хватаясь за раму, и опускался вниз. Но стоило только Насте зайти, на лице Зубарева появилась тревога.

– С ней всё хорошо, – заверила она его тут же, подходя ближе. Насте даже не нужно было дожидаться, когда Саша задаст свой вопрос – было ясно, что речь в нём пойдёт о Глаше.

– Привет, – мягко улыбнулся он и когда Настя подошла, притянул к себе за руку, понуждая сесть рядом с ним. – А я с врачом сегодня говорил.

– Вот как? И что? Какие новости?

– Домой меня отпускают. Теперь вся реабилитация там происходить будет. Ещё позже положат на месяц в центр восстановительной медицины, клуб уже обо всём договорился.

Настя поняла, что муж находится в высшей степени волнения, только – ей хотелось в это верить – оно было позитивным.

– Это здорово! – тихо и счастливо рассмеялась она, чувствуя, как и её сердце радостно забилось. Теперь они с Глашей переедут за город. Да, добираться до школы будет не так удобно, но это неважно. Зато будут жить все вместе, одной семьёй.

На память вновь пришли слова матери, её уверенный голос, которым она говорила Насте о том, что Аглая – дочь Зубарева. Очевидно, на лице её появилось сомнение, и Саша понял его по-своему:

– Если сложно будет жить со мной, то я об этом думал – пока со мной мама будет и Влас. – А уже потом…

Настя приложила палец к губам Саши и шепнула:

– Даже слышать ничего не хочу об этом.

– Тогда почему хмуришься? – отведя ладонь Насти за запястье, уточнил Зубарев.

Она сомневалась ровно долю секунды, уже зная, что если прямо сейчас не задаст мужу вопрос, который её мучал, решиться на него впоследствии будет всё сложнее.

– Скажи… какая у тебя группа крови? – начала она издалека, чувствуя, что если сейчас Саша назовёт ту, которая тоже перечеркнёт вероятность, что Глаша его дочь, она испытает только разочарование.

– Первая положительная, а что? – с удивлением спросил Зубарев, и Настя сделала глубокий вдох.

– Да так… Мы тут просто Глашке вчера анализы делали.

– Так… кровь нужна, что ли?

– Нет. Нет, ты что? Надеюсь, что и не будет нужна. Просто у неё тоже первая.

– Это круто. – На лице Саши появилась широкая улыбка, как будто он был счастлив от простого факта, что у них с Аглаей совпали группы крови.

– Круто, да. Только вот такого быть не может, как бы…

– Почему?

– Потому что от родителей с такими группами крови, которые у меня и у Виталика – ребёнок с первой родиться не мог.

Настя выдохнула, не зная, как объяснить Саше всё то же самое, только доступным языком, но, кажется, муж понял её и так. И совсем не в том ключе, которого ждала Настя. Или же..?

– Так малая, что ли, моей дочерью может быть?

Столько всего было в этом вопросе, что у Насти даже дрожь по телу прошла, от которой захлестнуло с головой цунами самых противоречивых ощущений.

– Я думаю, в наших анализах с Виталиком просто была какая-то ошибка, – прошептала она, а у самой в голове голос матери раздался:

«Сашина она. Это же видно было сразу».

– А если нет?

Глаза Зубарева зажглись огнём. Он приподнялся на локтях и подался к Насте, впился в её лицо таким взглядом, что по телу её снова целая толпа мурашек пробежала.

– Если нет, то… – Она развела руками. – Только ума не приложу, как это могло случиться.

– Да как-как? Гондоны рвутся иногда, сама знаешь.

– Фу, как грубо! – одёрнула мужа Настя, но на лице её появилась улыбка.

– Ты просто не понимаешь, – помотал он головой. – Это же… если малая моя окажется, я же сдохну от счастья.

– О! Вот сдыхать сейчас точно не стоит, – поспешила убедить мужа Настя. – Только вроде всё налаживаться стало.

– А она знает?

– О чём? Что ошибка может быть в анализах?

– Нет, что я могу оказаться её отцом.

– Естественно, нет. Во-первых, я сама ни в чём не уверена, во-вторых… ну как я ей сказала бы и когда?

– Ладно. Это тогда выясним сразу, как только можно будет. Но затягивать я не хочу.

– И я затягивать не хочу. Но сейчас давай твоим здоровьем займёмся. Оно сейчас важнее всего.

– Я бы поспорил, но не стану. – Он снова потянул Настю к себе и, когда она приблизилась, выдохнул: – Знала бы ты, как я встать хочу. Кажется, всё бы за это отдал.

– И встанешь, – как можно увереннее проговорила Настя и повторила, стоило только Саше кивнуть: – Обязательно совсем скоро встанешь.