Анестезиолог. Пока ты спал

28 мая – День пограничника. Государственной границы рядом с нами нет, но есть неподалеку граница, которая охраняется не менее строго, чем государственная. Граница между двумя субъектами федерации. Граница между городом Санкт-Петербург и Ленинградской областью. В основном она идет по кольцевой автодороге, но есть в ней слабые места, свои пограничные переходы. Один из них – железнодорожная станция Девяткино, на которой конечная станция красной ветки метрополитена. Четыре платформы, соединенные туннелем и станция метро между ними. Платформы № 1 и 2 – область. 3 и 4 – Петербург. Метрополитен – нейтральная полоса. Площадь перед станцией – под юрисдикцией области. Место оживленное. Конечная станция автобусов, автовокзал, магазины. Если видишь, что вечером приемное отделение заполнено ползающими гражданами, на вид вполне респектабельными, но грязнее бомжей, можно не сомневаться, не иначе как с Девяткино. Отловлены при попытке пересечь границу.

Вечер, пятница. Народ с работы выползает из метро, растекаясь по площади. Кто на автобус, кто пешком в поселок. Иногда попадаются трезвые. На площади постоянно дежурит наряд полиции. На подвыпивших не обращают внимания, таких большинство. Но для тех, кто не видит поля – прохода нет. Куда их? Заблудятся в окрестном мелколесье, потом оттают весной. Ближайший вытрезвитель был километров за 15, закрыт. В отделение в обезьянник? Там же, но тот всегда переполнен. В больницу? Пока нет видимых травм – в приемном отделении пошлют подальше. Выход простой: человека волоком перемещают по туннелю на территорию города. Там милиция появляется редко, а если и появляются, то чаще линейная или питерская. Есть шанс, что человек случайно сядет в электричку и умчится обратно в город. Или питерские полицейские сами помогут забраться в тамбур. Им тоже геморрой не нужен, пусть едут до конечной, на Финляндском вокзале разберутся. Но чаще включается автопилот, и бедняга ползет обратно домой, в область. Порой сами питерские менты тащат тело чужестранца обратно. А там его уже ждут местные. И путь по туннелю повторяется. В советские времена был порядок, взаимоуважение. Посередине туннеля была проведена красная черта, обозначающая границы субъектов. Слева от черты – наш, справа – ваш. Но краска давно стерлась, в том числе и от постоянного волочения тел. И так гражданин может часами перемещаться по туннелю. Долг зовет домой, в семью, но стоит вылезти наружу, на площадь, как его вновь отбрасывает на территорию северной столицы. И уж совсем подлый поступок со стороны областных ментов – вызвать городскую «Скорую помощь». А чтоб особо упрямый не уполз до ее приезда – привязывать его к забору на городской платформе. Обычно у перетаскиваемого субъекта слезают брюки. Это хорошо. Сможет отвязаться и натянуть штаны – значит, вполне трезв и годен для прохода на территорию области. Нет – ждет «Скорую».

Граждане, плохо знающие федеративное устройство своей родины, выходя вечером с электрички, часто удивляются, что за жопа ждет их впереди, белея у забора в конце платформы? А почему там человек стоит раком? А подъехать к Девяткино со стороны городских платформ – проблема. В объезд плюс еще несколько километров по грунтовке. Фельдшеры «Скорой», матерясь, отвязывают тело и, естественно, переносят его на привокзальную площадь. Но медикам спорить с полицией трудно, пусть даже с властями другого штата. И приходится им вести его в приемный покой. Обычно к этому времени человек успевает протрезветь и более-менее прямо ковыляет к дому. Ну а если нет – тогда в больницу. К тому времени травмы обычно уже есть, обычно от волочения по асфальту, так что постановка диагноза трудностей не вызывает. По виду сразу можно определить скитальца. Брюки протерты, одежда порвана. И провести ночь дома – уже не судьба.

Июнь

На пятидесятый день после пасхи празднуется Троица. Вечером в праздник больница наполовину опустела. Традиция на Руси, на кладбище принято помянуть родных. Умные люди идут с утра. Посадить цветы, выпить сто грамм за упокой, оставив символическую чарочку на могилке, накрытую кусочком хлеба. И по своим делам, жизнь продолжается. Но мудрые люди, мудрые идут ближе к вечеру. Думаю, понятно почему. Допить оставленное не грех, а дело благое. И сейчас к вечеру богадельню покинуло с десяток организмов. Один из бегунов, с циррозом печени, с желтой кожей лидера, желая сократить путь, даже стартовал через окно третьего этажа. В приемном отделении маленькая паника. Ответственный врач суетится:

– Надо милицию! Надо всех выписать как самовольно покинувших! О чрезвычайном происшествии сообщили начмеду. Указание строгое – выгнать всех.