Ангарский сокол

В близлежащих деревеньках удалось соблазнить на новые земли шестнадцать семейств, являвшихся язычниками для остальных людей. Желание, изъявленное ими, было вполне осознанным, так как после того, как многие в округе земли беломорских островов были переданы под епархию Соловецкого монастыря, житьё таких людишей стало тревожным: не ровен час донесёт кто из ревнителей веры про языческие обряды, ими отправляемые, да нагрянут по их душу слуги Господни. А тут как раз добрые люди о свободной да богатой землице молвят, где нет гонений на веру отчую. Никак, знак Богов это. Шесть семей пришло с Белоозера, это уже людишки Авинова постарались. Позже пришлось Кузьмину тридцать рублей подъёмных, данных им Авиновым, за них уплатить. Итого вышло сто шестьдесят восемь душ, да со скарбом и скотиной мелкой.

Вот и пришли Тимофей Кузьмин да Никита Микулич к старосте Святицы – нанять кочи малые для доставки людей и груза к устью Енисея, а там и по реке до острога Енисейского. Вигарь, ещё с отцом ходивший в Мангазею, знал маршрут не понаслышке, как и то, что устья рек, впадающих в Студёное море, очищаются ото льда лишь летом. Староста пробормотал, что необходимо с главами семейств, кочами владеющими, перемолвиться, дело серьёзное донельзя, мол.

– Оно понятно, что дельце важное, да и мы не поскупимся, – уверил Тимофей.

Оплатить они были готовы золотом, а на месте и мягкой рухляди добавить за старание. Перемолвка затянулась до глубокой ночи, при свете лучины мужики решали, как всё же поступить – рискнуть и, взяв золото, отвезти этих странных людей до Енисея, или всё-таки выходить в море, ловить рыбу, бить зверя и торговать с нурманами. В итоге победили сторонники первого варианта, о чём было заявлено Тимофею глубокой ночью, когда Вигарь, ввалившись к спящему Кузьмину, заявил о мирском решении. В итоге семь кочей согласных мужей были отданы под путешествие по Студёному морю.

Глава 12

Байкал, посёлок Новоземельский. Сентябрь 7137 года, (1629)

– Ну что, отдохнул, Ринат? – улыбнулся полковник.

Троица: полковник Смирнов, Саляев и атаман казаков-ангарцев Кузьма Усольцев сидели за столом во внутреннем дворике, образованном стенами двух изб. Кузьма морщил лоб, тщась понять разложенную на столе карту Прибайкалья, Саляев же с полковником сосредоточенно составляли маршрут, а также возможные пути отхода группы американцев.

– Да, нормально, Андрей Валентинович. Я с вами согласен, пока на Ангару рано. Сначала узнаем, что янки задумали, а чтобы предупредить их, можно и тунгусов на лодке отправить.

– Что за люди, откель они – эти янки? Не слыхал я о сём народе до этого, – заинтересовался казак.

– Это враги, Кузьма. Далёкие враги, они тоже прибыли из-за моря, как и мы. По-русски они не разумеют, – объяснил Саляев.

– По-каковски тогда они говорят?

– На английском. Слыхал что-нибудь о таком языке? – усмехнулся Смирнов.

– Англицкие немцы, что ль? Слыхал, отчего же не слыхать, ещё великий государь Иоанн Васильевич с ними разговоры вёл. Торговлишку свою они имеют на Руси, да в дела наши нос свой суют. Ещё в смуту великую свой интерес они вели. Хотели весь поморский север загрести под свою руку, где ихнеи фактории стояли. До Костромы и Переславля дошли.

– Не помню о таком, – Смирнов переглянулся с Саляевым.

– Я тоже не слыхал, товарищ полковник, – пожал плечами Ринат.

– Да чтоб мне пусто было, клянусь, ей-ей! В Переславле до сих пор англицкие корабельные пушки стоят, – раскраснелся Кузьма.

– Ну, тебе виднее, Кузьма Фролыч.

После некоторой паузы Смирнов, обращаясь к Саляеву, сказал:

– Но смотри, обернуться надо за пару недель. Осенью опасно ходить по Байкалу на струге. И имей в виду, ветер, култук, дует мощно. Если на небе будут собираться тучи на юго-западе, то шуруйте к берегу, не рискуйте.

– Ясно, Андрей Валентинович.

– Кузьма, а как твои казачки? Не ропщут, не болтают лишнего? – полковник взглянул на атамана.

– Всё хорошо, полковник. Люди спокойны. Благодарны вам, что приняли их, оставленных на погибель в диком месте.

– Ну и ладно. Тогда, Ринат, сегодня с вечера выходите.

До Култука по Байкалу шли на удивление по спокойной воде. Несмотря на хмурую погоду, грозившую кораблю и проливным дождём и сильным ветром, да высокими волнами к нему в придачу, ясачная команда добралась до крайнего юго-запада Байкала без приключений. Струг вошёл в устье реки, в их мире именуемой Култучной, морпехи и казаки, проверив амуницию и оружие, прослушали ещё раз вводную от Саляева. И отряд пошёл вверх по реке, оставив на струге охрану из шести человек с пулемётом.

Вскоре в паре километров от устья на месте бывшей стоянки американцев были встречены четверо бурятов, готовивших себе на костре нехитрое варево. Туземцы были поражены внезапным появлением из зарослей, да ещё и в полной тишине, двух десятков хмурых бородатых чужаков. Струхнув, они стали обречённо озираться, самый молодой из них, расставив руки, что-то забормотал на своём языке. Один из чужаков, остановив говорившего жестом руки, позвал тунгуса, бывшего у них за переводчика.