Ангарский вариант

После короткого кивка Матусевича, атаман скрылся за дверью, воевода же сел за крепкий дубовый стол и в некотором напряжении ещё раз перебрал в уме все возможные варианты взаимоотношений с империей Цин. Единственно, что было ясно – до мирного дележа Приамурья маньчжур надобно было ещё не раз и не два макнуть лицом в кровавую лужу. И конечно, Игорь не допускал вредной мысли о недооценке соперника. Это лишь раз или два можно сглупить, не зная возможностей врага. А не единожды умывшись кровью, маньчжуры изменят тактику. Снова скрипнули дверные петли.

Зашёл всё тот же Дежнёв, за ним Лавкай, севшие по левую и правую стороны от воеводы. Семён Иванович уже знал, что в азиатской традиции по левую руку садился более важный человек, потому и занял это место. В середину комнаты прошло трое маньчжур, шурша своими одеяниями. Лишь дутун, являвшийся старшим среди них смотрел смело, исподлобья, остальные же явно терялись в непривычной обстановке. За ними появились Лазарь и Стефан, да два дюжих казака. Дюньчэню поставили стул посреди кабинета, остальные расселись по лавкам, что стояли вдоль стен. Однако маньчжур остался стоять, с недоумением глядя на Матусевича. Воевода обратился к Лавкаю:

– Скажи ему, чтобы садился, церемоний не будет. Он не посол. И пусть задаёт вопросы, время идёт.

Вскоре недовольный маньчжур сел на стул. Первым его вопросом был о Нингуте:

– Это твои люди уничтожили мою крепость?

– Да, – кивнул Игорь. – Я сам был там и отдавал приказы моим воинам.

– Почему вы напали?

– Ваши воины напали на мою крепость первыми. Уничтожение Нингуты было местью, – отвечал Матусевич. – И так будет каждый раз, если вы будете нападать снова.

– Вы, наверное, не понимаете, – произнёс Дюньчэн, сжимая кулаки. – За моей спиной империя и мой император, мы сотрём вас!

– Ваш император мёртв. А чтобы стереть нас, вам нужно постараться. Ваша первая попытка не удалась, хотите попробовать ещё? – спокойным тоном сказал воевода. – Ты для этого привёл войско на развалины Нингуты?

Маньчжур молчал.

– Я понимаю, зачем ты пришёл ко мне, – сложив ладони домиком, произнёс Игорь. – Ты хочешь вернуть Эрдени?

Перевод дутуну не понадобился, он молниеносно встал, едва услышал имя жены и бросился к столу воеводы, с грохотом опрокинув тяжёлый стул. Дежнёв успел подставить бок и толкнуть кинувшегося на Игоря маньчжура. Дюньчэн ударился о край стола и с трудом устоял на ногах. Атаман скрутил его, помог и Лавкай. Шипя от боли и гнева, Дюньчэн выкрикивал ругательства, понося чужеземцев. В углу кабинета вскрикнул Лифань, которого придавил к полу казак. Сотника конной стражи дутуна также уложили на пол, заломав руки. Матусевич не спеша встал и, положив ладонь на затылок маньчжурского военачальника, стал негромко говорить:

– Ты совершил ошибку, придя сюда. Ты руководствовался своими эмоциями. Я не прогадал, забрав из Нингуты семью задержавшегося в столице местного дутуна. Но-но! Спокойно, – прижимая голову снова заёрзавшего Дюньчэна к поверхности стола, проговорил Матусевич успокаивающим тоном, словно уговаривал маленького хулигана не баловаться. – Не волнуйся, с ними всё в порядке. Они ждут тебя.

– Чтоб ты сдох, собака! – от стыда и злобы у маньчжура брызнули из глаз слёзы.

Тем временем, с улицы послышались звуки далёкой беспорядочной стрельбы.

– Это твои люди. Видимо, не стали сдаваться сразу, – пояснил Игорь. – Что поделать, нам нужны работники в шахты. Вот и твои товарищи, – воевода кивнул на Лифаня и сотника, – тоже будут работать на нас. Тебе же я могу предложить почётный плен и воссоединение со своей семьёй. Подумаешь?

– Да-да, – пролепетал маньчжур, после чего Дежнёв и Лавкай ослабили хватку и вскоре освободили дутуна от своих объятий.

Между тем, спутников Дюньчэня увели.

– Лавкай, спроси его, какова численность пришедшего в Нингуту войска, – обратился воевода к дауру, переводящему дух.

Но едва тот начал говорить с маньчжуром, как тот, выпростав из рукава руку с зажатым в кулаке тонким ножом, снова бросился на Матусевича. Игорь, увернувшись, перехватил руку атакующего в области запястья и, вывернув её в локте, потянул вверх. Враг вскрикнул от боли и выронил нож. Игорь же стукнул дутуна головой о стол, и тот, потеряв сознание, сполз кулём на пол.

– Лазарь, готов корабли к новому походу. Лавкай, собирай своё войско, будешь чистить Наун от маньчжур. Этого, – Игорь обратился к своим спецназовцам, – в подвал, буду говорить с ним вечером.

Когда маньчжура выносили из кабинета, воевода, проводив его взглядом, процедил:

– А ты, братец, хоть и смельчак редкий, но полный дурак. Всю службу завалил.

Северо-восточная Корея, провинция Хамгён. Окрестности города Хверён, сентябрь 7151 (1643).